Маг посмотрел на меня, задрав подбородок, и оскалился.
— Спасибо, милая, я чуть было об этом не забыл, — сказал он.
Я пожала плечами, мол, всегда пожалуйста, и сделала вид, что несуществующие крошки на пледе, которые очень-очень нужно стряхнуть, интересуют меня куда больше, чем кое-чьи проблемы с вежливостью.
Кондор на меня злился. Уже меньше, чем в тот момент, когда я оказалась на пороге комнаты, но злился. Я понимала почему, но внутри себя считала, что он мог бы проявить больше сочувствия и, да, широты взглядов. Потому что в замке, думала я, все правда было иначе. Мало ли, у кого мы засиживались допоздна.
Мало ли, в чьей кровати спали в ту ночь, когда не стало Хельды.
— Впрочем, то, что ты здесь, даже хорошо, — вдруг сказал Кондор и подал Ренару знак подвинуть брошенную у окна сумку поближе.
Ренар фыркнул, но промолчал, не решаясь лезть со своими замечаниями. Перехватив мой взгляд, он улыбнулся мне и едва заметно подмигнул, мол, не бери в голову, милая, некоторым не помешало бы вспомнить о хороших манерах.
— Габриэль Моррис очень надеется видеть леди Лидделл у себя в гостях, — Кондор с вежливой, но все еще прохладной улыбкой передал мне незапечатанный сургучом конверт с моим именем, выведенным аккуратным, хотя и немного детским почерком.
Я удивленно достала письмо, которое в нем лежало.
— Если быть точнее, он предлагает леди Лидделл навестить некую девушку, которая была спасена не без ее помощи и участия, — продолжил Кондор. То, что он говорил, почти дословно повторяло содержание письма. — И, конечно, интересуется тем, как дела у леди Лидделл, и выражает свою надежду на то, что ее здоровье поправилось.
— Как… мило, — сказала я.
Ренар вытянул шею, пытаясь разглядеть, нет ли в письме чего еще интересного. Корвин сделал то же самое.
— Видимо, с почтовым голубем тебя путает не только Дар, — хмыкнула я. Кондор посмотрел на меня так, что умей он превращать всяких девиц взглядом в жаб, я бы уже сидела у него в кармане. Я вздохнула, очень смиренно и грустно: — У меня не было планов на завтра, как всегда. И если нужно...
— Кроме очередного урока… эм... этикета у Присциллы, — фыркнул Ренар и сощурился, глядя мне прямо в глаза. Он повернул голову, взгляд стал вопрошающим, и я поджала губы, потому что поняла, на что он намекал.
Только вот желание говорить о методах гашения свечей магией куда-то испарилось. Видимо, испугалось кое-чьего сарказма.
— Я, если тебя интересует, не приглашен лично… — добавил Кондор. — Только потому что и так захожу проведать бедняжку раз в пару дней. Так что это лишь формальность на тот случай, если ты захочешь ее навестить.
— А если не захочу?
Я задала этот вопрос, глядя прямо в лицо волшебника. Кондор криво улыбнулся.
Мол, так я и знал.
— Как ты можешь быть столь бесчувственной к судьбе девицы, которую сама же и спасла? — наигранно ахнул Ренар.
Я почувствовала неловкость.
— Это был просто вопрос! Я согласна.
Кондор изобразил на лице удивление. Кажется, искреннее.
— Что, так быстро соглашаешься? — он снова криво улыбался. — Я надеялся, что мне придется уговаривать тебя вылезти из норы еще пару минут.
— Хочу удостовериться, что вы, коварные волшебники, не слишком обижаете бедняжку Бриджет, — ответила я, аккуратно складывая письмо назад в конверт и убирая его в карман халата.
Кондор осторожно кивнул:
— Память, увы, все еще не вернулась к ней, — он смотрел на меня, чуть наклонив голову набок. — Гэб не хочет сильно ее волновать, но надеется, что общение с тобой немного поможет. И потом, мне кажется, тебе было бы полезно сменить обстановку.
