Наступил июнь, прошли школьные переходные экзамены, которые я успешно сдал. Впереди меня ждала летняя беззаботная пора. Я рассчитывал на новизну, на новые вызовы и свершения. Тем более со мной рядом была прелестная особа. Света была моим вдохновением.
Андрей перестал контактировать со мной. Сначала он поменялся местами в классе со Светой. Но после трех дней нахождения на передней парте ему стало невмоготу от наших бесконечных любовных воркований и он отсел подальше от меня и моей девушки. Общение с дворовой компанией сбавило обороты, я появлялся на пацанских сходняках очень редко, предпочитая проводить время с девушкой. А когда всё-таки подтягивался к пацанам, то я чувствовал себя не в своей тарелке. Седой не обращал на меня внимания, вёл себя ничем не лучше обиженной девчонки. Постоянные зацепки со стороны Крота выводили меня из себя, я же парировал его нападки без должного энтузиазма. Всё это было глупо и бессмысленно. Казалось, я подрос и стал на крат разумнее, а моя компания держалась на привычном уровне. Только общение с Малышом меня как-то поддерживало на плаву.
Настал один из тех дней, который по своей событийности красноречиво отпечатался в моей памяти. День рождения Седого. Для этого мероприятия он выпросил у родителей дачу. Пригласил всех наших, позвал и мою спутницу, как это было нестранно. Света поначалу отказывалась идти, ссылаясь на не очень приветливый контингент, но мои уговоры возымели своё. Также на дачу подошли четыре девчонки, которые имели сомнительную репутацию. Я их пригласил чисто потрахаться, как-то выразился Седой. И на удивление, празднование дня рождения начиналось очень культурно. Но есть знаменитое выражение – как гром среди ясного неба. Подобное произошло и тогда.
Дачный домик был незамысловат, обычная одноэтажная постройка с мансардой. На участке были яблони, кусты смородины и шиповника – эти насаждения тянулись вдоль деревянного забора. Основную часть земли родители Седого отвели под картофель, в меньшей степени другим овощам. Приглашенным же на сие мероприятие выделялся маленький клочок земли под навесом, пристроенным к дому. Здесь располагался праздничный стол, лавки и стулья.
– Увижу, кто кидает бычки на участок или рискнул наблевать тут, пропишу пару ударов, пацаны. Так что, все дела за забор. В крайнем случае на соседскую дачу, – предупредил в начале посиделки Седой.
– Выходит, что только пацанам нельзя? А если это будет девушка? – попытался пошутить Малыш.
На лицах присутствующих заиграли улыбки.
– То я пропишу лично тебе! – произнёс Седой и тут же рассмеялся, как и несколько самых приближённых ему ребят.
– Достойно-достойно, ты его поставил на место! – начал подмазываться Крот. – Тебе в депутаты надо, братан!
– Ну а чё? Щас школу закончу, схожу в армейку, а там можно и в депутаты, – с довольной ухмылкой сказал Седой.
– Да, братан! – продолжал подлизывать Крот. – Я бы за тебя проголосовал!
Обсуждение будущей карьеры Седого продолжалось еще минут десять.
– Ладно, задолбали трещать о какой-то херне! – первым не выдержал Славик.
Он был пацаном, которого принято называть чётким. Гляди-ка какой чёткий костюм на Славике, а смотри какие чёткие кроссовки с оранжевыми полосками, а видел его новый дасовский кепос? И подобная болтовня в том же духе. Славик окончил первый курс технаря и был идейным предводителем «шараговской тусовки», этакая правая рука Седого. Внешность Славика не была ознаменована чем-то примечательным – обычный высокий парень, который любил носить золотой перстень на левой руке, подарок его отца. Характер парня можно было назвать правильным, Славик никогда не выходил за рамки дозволенного.
