Александр медленно пришел в себя. На его лице отразилась палитра боли и слабости. Он неспеша поднимал веки, стараясь приспособиться к яркому свету в палате. Комната была нейтрально-белой, с высокими потолочными лампами и нейтральной мебелью.
Парень решил осмотреть себя. Правая нога Александра была в гипсе, ограничивая его движения. Фиксация начиналась выше колена и продолжалась до нижней части голени. Руки были прикованы к койке мягкими фиксаторами, чтобы предотвратить неумышленное движение или трение о раны.
Справа от Александра была пустая койка, а слева – его сосед. Постель больного была тоже аккуратно заправлена, но на его лице была маска абсолютного, бледного спокойствия. Часть головы человека была прикрыта медицинской маской. Мониторы и медицинское оборудование окружали соседа, и звуки, идущие из-под маски, создавали навязчивую атмосферу напряжения и тревожности.
На теле Александра были видны многочисленные синяки и ссадины, вызванные аварией. Несколько швов было на лбу, а под глазом – огромная синяя ссадина. Но этого парень не видел и даже не мог потрогать. Александр пытался пошевелиться, но сразу же ощутил боль и скованность. Его дыхание было поверхностным, и сердцебиение учащенным. Внутренние повреждения также требовали внимания. Александр испытывал боль в груди и боках, и ему было трудно глубоко вдохнуть.
Звук открывшейся двери привлек внимание Александра. Это были двое мужчин, один из которых был в полицейской форме. Они вошли в палату, и Александр моментально обратил внимание на их внешний вид. Лейтенант был высоким мужчиной с серьезным выражением лица. На его эполетах был виден гладкий серебристый лист с двумя золотыми звездами, что указывало на его звание. Его форма была чистой и аккуратной, и он держался с достоинством.
Второй полицейский, наоборот, был в гражданской одежде. Этот молодой человек казался менее формальным, но его взгляд был внимательным и недоверчивым. Он был весьма подтянут и, казалось, всегда готов к действию.
– Доброго дня. Лейтенант Крупнов, – представился он, снимая фуражку. – Это мой коллега, следователь Загинский. Вы Александр Степнов, верно?
Александр кивнул, пытаясь собрать хоть какие-то фрагменты своей памяти.
– Мы нашли ваши документы в машине, – сообщил следователь Петров, делая запись в своей тетради. – Бензовоз, который участвовал в ней, был угнан и взорвался. Ваш автомобиль тоже получил серьезные повреждения. Можете описать момент аварии? Кто был за рулем?
Александр попытался вспомнить, но его ум был словно пустой лист бумаги. Он с трудом перебирал в уме фрагменты произошедшего.
– Я… Я не помню, – пробормотал он.
– Плохо. Нужно постараться вспомнить. На месте аварии не было следов водителя бензовоза, – заметил следователь Петров с недовольством в голосе, – это действительно вызывает вопросы. Нам предстоит тщательно расследовать этот инцидент. Мы прошу вас, Александр, рассказать все, что помните о самой аварии. Даже самые маленькие детали могут быть важными для нашего расследования.
– Вы не понимаете. Я ничего не помню. Лишь имя и то вспомнил с трудом. Помню медиков и как меня везли сюда, все.
– Посмотрите на меня внимательно, узнаете? – лейтенант придвинулся поближе. Александр пытался узнать в чертах мужчины хоть что-то смутно знакомое, но ничего не получалось. Он досадно покачал головой, на что полицейский задумчиво посмотрел в окно.
