– Красно рассказываешь, заслушаться можно. Мне парней-то в обучение не загнать, а ты – баб!
– И не загоняй. Сначала можно только из тех семей, где мужики от воинского дела не отлынивают. Ну сам подумай: уйдете вы на войну, кто Ратное защитит? Я с десятком стрелков? А если хотя бы сотня самострелов будет, мы хрен кого к тыну подпустим.
– Раньше-то уходили, и ничего, – голос деда стал уже не таким уверенным.
– Раньше у тебя десятка три новиков было. И выученных как следует. На них Ратное и оставалось. Да десятка полтора женщин из луков бить обучены, хоть с мужиками-лучниками им не сравниться, но тоже помощь. А тут – сотня, и сила выстрела от силы стрелка не зависит, у взрослого стрелка на полторы сотни шагов доспех пробивает, а то и на две! А если такая баба, как Алена, так ей такой тугой самострел сделать можно, что и троих зараз пробьет.
– Кхе! Мудрец… Как в голову-то пришло?
– Было в древности такое племя – амазонки. У них все женщины лучницами были. С этим племенем никто совладать не мог, даже Александр Македонский.
– Македонский… Он весь мир завоевал, а с бабами не совладал? Трепач ты, Михайла. Ладно, подумаем. Если мать согласится… Сначала – только своих. Потом посмотрим. Анна! Что там с кашей?
– Доходит, ложки готовьте!
Дед с Мишкой уже собрались идти к костру, как перед ними возникли Роська и Петька.
– Господин сотник, дозволь представиться: старший стрелок «Младшей стражи» Ростислав!
– Господин сотник, дозволь представиться: старший стрелок «Младшей стражи» Петр!
– Кхе! Молодцы… Э-э… Поздравляю с назначением!
– Спасибо…
– Надо отвечать: «Рады стараться, господин сотник!», – быстренько подправил Мишка.
– Рады стараться, господин сотник!
– Кхе! Десятник Демьян! Хорошо своих ратников учишь!
– Рад стараться, господин сотник!
– Ну, красота. В Ратном все усрутс… Кхе! Обалдеют. Пошли кашу есть. Музыканты! Ложки-то имеете?
– Как же без них, господин сотник?
– Ну и ладно.
* * *
Снова монотонно тянется заснеженная дорога, мерно топочут копыта, сани кренятся на ухабах. Демка, получив подробный инструктаж по организации караульной службы, соскочил с саней и отправился инструктировать старших пятерок. Дед с Немым ускакали вперед проверять лед на пересекающей путь речушке.
«На чем я там в своих «пророчествах» остановился? Да, две группы: предприниматели и, ну, скажем, «обыватели» – тяготятся воинской службой и как кадровый резерв для пополнения сотни малопригодны. Однако выжить без сотни они не смогут. Во-первых, времечко сейчас такое, что слабый обязательно становится, рано или поздно, добычей сильного. Во-вторых, благополучие населения Ратного обеспечивается жалованной грамотой Ярослава Мудрого, по которой ратнинцы освобождены от всех видов податей и имеют право пользоваться, опять же безвозмездно, всеми близлежащими угодьями, с которых удалось согнать местных. А грамота эта дана за ратную службу. Не будет службы – не будет и льгот.
Вывод напрашивается сам собой: найти способ сохранить, а в идеале – увеличить боеспособность сотни. Порох, что ли, изобрести? Сомнительно. Даже не представляю, каким словом ЗДЕСЬ селитра называется, а если и увижу, то не узнаю – никогда не видел. Да и нет никакой уверенности, что при ЗДЕШНЕМ уровне технологий можно изготовить путный ствол. Ну и не лезьте, сэр, не в свою епархию. Ваше дело – люди, стимуляция их к тому или иному способу поведения, вот этим и занимайтесь!
