Сеон: – Этот процессор отнесли на счет русской пропаганды и рекламы своих сил, как и их неработоспособную систему противоракетной обороны от нашего СОИ.
Лайнел: – Да нет, не везде русские обманывали. Конечно, «ракетный щит», о котором они кричали в ответ на наши разработки космического оружия, может и был блефом, но их некоторые достижения всё же были реальными. Я могу судить об этом, – хоть и не как специалист, – но я лично держал в руке цилиндр из брони нашего тяжелого танка.
Сеон: – Я этого не слышал, расскажите.
Лайнел: – Ну, на одну конференцию по каким-то там волновым исследованиям, – или я не помню точно, чему она была посвящена, – пригласили русских. Я прибыл туда со своей дамой, которой очень хотелось засветить свои наряды именно на этом форуме, и арендовал пентхаус. Русские прибыли в сопровождении своих военных и какого-то оборудования. В декларации они отписали, что это оборудование защитит от прослушки номеров, а на словах: чтобы гульнуть как следует с нашими проститутками вдали от своего начальства и своих жен. А за одно, они еще и нас научат такой защите. Им поверили и разрешили остаться на конференции. Когда начались пленарные заседания, они попросили через министерство обороны страны, принимающей гостей, принести самую крепкую бронеплиту своего самого крепкого танка, – для демонстрации какого-то фокуса. Обещали даже не подходить к ней близко. Они и не подходили. Но они вырезали за несколько секунд дыру на всю глубину этой бронеплиты – насквозь – такого диаметра, что мой кулак туда пройдет, хотя и туго. Более того, цилиндр, вырезанный из этой брони, прилагался отдельно как маленький сувенир. Цилиндр лежал отдельно за плитой после всех манипуляций, и не было никаких сомнений, что он как раз вырезан из этой плиты: его размеры, химический и изотопный составы, – всё совпадало, и сомнений не было. А цилиндр не был холодным, хотя и не был слишком горячим, что ожидали наши специалисты. До распада СССР за этой технологией рванулись все разведки мира, – не нашли. После распада СССР эта технология пропала бесследно. И вместе с процессором не всплывает до сих пор. Что вы на это скажете?
Сеон: – Фантастика! Брехня! Пропагандистский трюк! Это же времена «холодной войны»!
Ясив: – Ну почему же? – Я верю, что такое, в принципе, возможно, просто мы не знаем, как это было сделано. Молекулярные связи, атомарные притяжения…
Лайнел: – Вот и я не знаю, хоть и хотел бы чисто из любопытства посмотреть, как это они сделали: из нашей брони бесконтактным методом вырезали цилиндр диаметром с кулак. Не выжгли, а именно вырезали.
Сеон: – Да русские умели пыль в глаза пускать. Тех людей сейчас бы на рекламные просторы…
Ясив: – …А почему Вы думаете, что они там сейчас и не трудятся?
Сеон: – Тоже правильно поставленный вопрос. Но мы отклонились от сути нашего разговора. Продолжите его, пожалуйста.
Ясив: – …Погиб Правитель. Исчезли люди, исчезли разработки, технологии будущего, нет даже артефактов… Да, кстати, когда-то на каком-то закрытом от прессы приеме, где оказался типа «случайно» наш сотрудник, Правитель, смеясь, сказал, что у них есть артефакты, которые перевернут все представления о науке будущего. Но и эти артефакты, – или что он там подразумевал под этим, – найти так и не удалось. И никто об этом точно не знает ничего до сих пор.
Лайнел: – А пробовали ли вы…
Ясив: – …Да всё мы пробовали. Можно представить себе, что бы спрятали процессор или там лазерную пушку. Но невозможно спрятать В чайную чашку или незаметно утопить в ней флотилию, например, авианосцев. Нельзя увезти из страны и спрятать без соответствующего внешнего специфического фона ядерные реакторы и ядерные материалы для них в количествах, от которых кровь стынет в жилах. Нельзя спрятать новые беспрецедентные разработки в системах связи, которые не оставляют следов при и после их использования.
