– То есть можно сказать, что вы были партнерами? – уточнил Валерий.
– В принципе да, – согласилась Анна Викторовна. – Он только формально числится моим заместителем. Первоначально мы с ним организовывали дело на равных правах. Впоследствии я заняла должность генерального директора, а Воробьев согласился быть моим заместителем.
– Следовательно, на договоре должна быть и его подпись, – заметил Валерка.
– Честно говоря, я даже не обратила на это внимания, – растерянно сказала Анна Викторовна. – Поймите, мне в тот момент было не до этого, тем более что Родин так настойчиво наседал на меня.
– Что же произошло с Воробьевым? Почему вы его до сих пор не можете найти? И вообще каким образом появились подписи на документах? – задала я вопросы, ответа на которые никто из присутствующих дать не мог.
Анна Викторовна неуверенно пожала плечами и растерянно посмотрела на меня.
– Когда в последний раз вы виделись с Дмитрием Михайловичем? – поинтересовалась я у Минаевой.
– Он мне звонил в субботу вечером, – ответила она. – Все-таки я отсутствовала на работе в течение недели, поэтому он должен был со мной поделиться новостями.
– И что он вам говорил?
– Сказал, что все в полном порядке, неделя прошла вполне спокойно, – рассказала Анна Викторовна. – Только сказал, что сам он приболел немного: у него был хрипловатый голос, который я сначала и не узнала. А когда спросила, хорошо ли он себя чувствует, ответил, что немного простудился.
– Голоса не узнали? – насторожилась я.
– Сначала нет, – подтвердила Анна Викторовна. – А когда он объяснил, что это связано с простудой…
– А вы уверены, что в субботу вам звонил именно Воробьев? – неожиданно спросил Гурьев, и мы дружно перевели взгляд на него.
– Он же представился, – неуверенно ответила Минаева.
– Ну и что, – хмыкнул Гурьев. – Представиться по телефону мог кто угодно. Может быть, с вами разговаривал не сам Воробьев, а кто-то другой?
– Кто? – не без интереса спросила Анна Викторовна.
– Понятия не имею, – развел руками Валера. – Мало ли кто это мог быть. Я даже думаю, что звонивший хорошо знаком с Дмитрием Михайловичем, если осмелился разговаривать с вами. Вы что-нибудь конкретное о работе у него спрашивали?
– Вы и в самом деле думаете, что мне звонил не мой заместитель? – растерялась Анна Викторовна и, тут же вспомнив что-то, воскликнула: – Но звонок поступил с сотового моего зама! У меня же на мобильнике определитель, ошибиться я не могла.
– Воробьев мог потерять телефон, – догадался Пашка.
– Или у Дмитрия Михайловича его специально отобрали, – предположил Валерий.
– Отобрали? Кто отобрал? Зачем? – испуганно прошептала Анна Викторовна.
– Чтобы позвонить вам от его имени. Неужели это не понятно? – Валерка уже начинал потихоньку выходить из себя.
– А вы, Анна Викторовна, звонили ему на мобильник? – поинтересовалась я.
– Да. Но Дмитрий Михайлович отключил телефон, – смущенно ответила Минаева. – Поэтому-то я его и не могу найти.
– И вряд ли вы вообще его теперь найдете! – нервно крикнул Валерка, поражаясь наивности Минаевой.
– На что вы намекаете? – насторожилась Минаева.
– Боюсь, что Воробьева уже нет в живых, – с сожалением сказал Гурьев.
– Что вы такое говорите?! С чего это вы так решили? – испуганно прошептала Анна Викторовна.
– Михаил Владиславович Родин решил заняться вполне законным бизнесом, – спокойно объяснил Гурьев, не обращая внимания на восклицания Минаевой. – Допустим, что по каким-то причинам он не мог начать с нуля, поэтому решил приобрести официально зарегистрированную фирму, то есть ваше предприятие. Разумеется, ни вы, ни Воробьев не были согласны на продажу фирмы, поэтому Родин и задумал воспользоваться фиктивными документами. Подделать вашу подпись и подпись Воробьева не представляло большого труда.
