– Я-я все п-понял…
Ментов как ветром сдуло.
Уваров сидел возле Ольги.
– Коленька миленький, почему меня не везут рожать, мне же больно Коленька…
– Потерпи милая, там другая роженица, тебе нужно потерпеть еще с полчаса…
– Коленька, а может в другой роддом…
– Оленька милая, поздно уже в другой роддом, потерпи…
– Терплю…
Ольга с силой закусила губу.
Уваров почувствовал, как в уголках глаз у него скапливаются слезы, а сердце готово разорваться на части…
А, может на операционный стол ее и не ждать Отшельника…
Но силой воли он подавил эту слабость.
Штурм бункера начался почти в восемь вечера.
Наумыч торопил всех, но Кривошеев его осадил.
– Поспешим, можем вообще здесь застрять надолго…
Герман с Наумычем отключили свои телефоны, чтобы их понапрасну не дергал Уваров, не чем им было пока его обрадовать.
А время неумолимо неслось вперед.
На растяжку все же напоролись, хорошо еще хоть не в месте основного удара, а наверху.
Пятиминутная заминка людей Малюты, дала возможность приблизиться к двери нижнего яруса и заложить взрывчатку.
Похоже в бункере не поняли, что произошло, почему не работает сигнализация, и кто напоролся на растяжку, то ли зверь, то ли человек.
Но через пять минут, как раз вместе с взрывом ворот, заговорили пулеметы с амбразур верхнего яруса.
Взрыв вынес ворота с корнем, они отлетели метров на пять.
И сразу же в образовавшийся проем полетели светошумовые гранаты.
Яркие вспышки озарили коридор нижнего яруса.
Тут же застрекотали автоматы нападающих.
Несколько человек во главе с Кривошеевым уже ворвались в коридор бункера.
Первым на ответную пулю и нарвался Кривошеев.
Следовавшие за ним, тут же закидали ответвление коридора гранатами и рванули дальше.
Герман с Наумычем шли следом, не отставая ни на шаг.
Бойцы начали зачистку нижнего яруса, основная часть с боем пробивалась на следующий.
– Сколько… -спросил Наумыч Германа, меняя рожок на своем автомате в минутной передышке.
– Не знаю, первым Кривошеева, и еще вроде человека три…
– Дорого нам обходится Отшельник, ох дорого, не захотел, мать его, сидеть в особняке… -рычал Наумыч.
– Его тоже понять можно, у каждого своя жизнь, и никто ограничений не терпит…
Они вслед за бойцами рванули следом.
Основной бой завязался на втором ярусе.
Люди Малюты дрались как смертники, понимая, что в живых их никто оставлять не будет.
Отшельник с Романовым стояли у раскрытой двери ожидая нападения, но звуки автоматных очередей почему-то сместились куда-то вдаль и звучали глухо.
– Пошли Саша, только аккуратно…
Романов выглянул в коридор и первым выскочил из каземата, следом Отшельник.
В коридоре никого не было.
Романов медленно двинулся вперед, дошли до первой развилки.
Где-то в коридорах шел ожесточенный бой.
– Надо пробиваться навстречу…
– Куда Саша, и к кому, ты знаешь с кем они бой ведут, может с такими же как сами, уходим на верхний ярус…
– Зачем, там можно в западню угодить…
– Никто нас там не ждет, это, во-первых, а, во-вторых, Хлынов сюда не пешком пришел, машины где-то должны быть…
– В лесу, где же еще…
– Не думаю, чтобы в лесу стали оставлять машины и выставлять возле них охрану…
Они двинулись к лестнице, ведущей на верхний ярус.
По ней быстро спускались двое, еще не замечая их.
Романов расстрелял встречных почти в упор, подхватил с пола один из автоматов.
В это время сзади раздалась автоматная очередь, пули рикошетили рядом.
– Анри уходи я задержу их…
