Мне тоже предлагали сделать тату. Но я так и не решился, да и сильного желания не было. Один раз Джаред ляпнул, что девчонки сходят с ума от татуировок на мужском теле. В ответ от меня он получил, что это не происходит в том случае, если тату ужасно.
Мастером оказался крупный парень. Размером он напоминал шкаф, если не больше. Я никогда не любил перекачанных и сам не мечтал стать грудой мышц. Мне нравится мое пусть и не супернатренированное, но нормального размера тело. Я ухаживаю за ним, каждый день посещая зал, но не стремлюсь обретать большие размеры. Хотя, как бы я ни старался, за последние три месяца я все равно набрал массу.
Пока Дез размещается на специальном кресле, я пододвигаю к нему стул и, перекинув ногу, опираюсь на деревянную спинку. Дез смотрит на меня, слегка улыбаясь, но я все равно вижу, как он переживает.
Чтобы друг не сошел с ума от волнения, решаю завести небольшой диалог.
– После вечеринки мы обязаны поехать на пляж.
Дез качает головой и отвечает:
– Не получится, я встречаюсь с Жаклин. Я и так тянул с этим слишком долго.
– Немного выгни спину, – раздается позади Деза низкий голос мастера. Парень выполняет указание и тут же получает следующее: – И расслабься.
– А вот это тяжело, – издав нервный смешок, говорит Дез.
– Не волнуйся, у меня десять лет опыта, поэтому я сделаю все на высшем уровне, – успокаивает мастер.
– Можно иметь опыт сроком и тридцать лет, но все равно налажать, – замечаю я.
Мастер ухмыляется:
– Это слово ко мне не относится, и вы вскоре в этом сами убедитесь – После этого он приступает к делу.
Я продолжаю успокаивать Деза, неся всякую чушь. Кажется, от волнения он даже не понимает, что я говорю полнейший бред. Он шипит иногда от неприятных ощущений, и я вздрагиваю. Мастер, которого зовут Коул, иногда останавливается, чтобы бросить взгляд на рисунок, который отдал ему Дез.
Мы набиваем змею. Это кобра, которая должна отлично спрятать шрам. Другая татуировка как минимум смотрелась бы нелепо.
Не удержавшись, я спрашиваю:
– Больно набивать на шрам?
Вместо ответа Дез качает головой, сжав зубы. Наверное, это значит, что больно. К сожалению, я не в силах понять, что он сейчас испытывает, в полной мере, потому что сам никогда не переживал ничего подобного.
Я хочу возобновить бессмысленный разговор, когда вдруг раздается звонок. Достав мобильник из кармана, я вижу на экране слово, состоящее из четырех больших букв.
– Сможешь побыть один… недолго? – спрашиваю я Деза.
Он кивает, сморщившись.
Я иду к выходу. Экран мобильника погас, но я должен перезвонить. Оказавшись на улице, я захожу в непринятые вызовы.
– Привет, мам, – говорю я, как только она берет трубку.
– Блейн! – весело восклицает мама. – Я звоню, чтобы поругать тебя.
Моя мать слишком веселая женщина. Она всегда улыбается, даже в самые грустные моменты. Отец ушел от нас несколько лет назад, и это тоже послужило тому, что я замкнулся в себе. Папа был примером для маленького меня. Но когда я впервые увидел, как он поднял руку на мать, то перестал им быть. Я долгое время его ненавидел, а сейчас отношусь нейтрально.
– Как ты? – интересуюсь я прежде, чем она начнет меня отчитывать.
Увидев лавочку неподалеку, я подхожу к ней и присаживаюсь.
– Ты не звонил мне целые две недели!
– Прости меня, пожалуйста. Учеба, загруженные дни и все такое, – тараторю я.
– Блейн, тебе скоро двадцать четыре, ты должен быть мужчиной, который успевает все.
