Отверженный. Часть 1 - страница 6

– Быть слабаком – не мой конёк! Получай, мент хренов!

Рыжий сирота ударил кулаком по голове капризу, – и тот тут же зарыдал, как девчонка. В этот момент пришла воспитательница и забрала у Жеки револьвер, и дала ему жирный подзатыльник, от которого заискрили искры перед глазами.

– Сколько раз тебе говорили: не бить и не драться! Какой же ты непослушный мальчик, Евгений! С таким отношением к другим тебя ждёт судьба твоей мамаши-бомжихи, которая родила тебя в мусорном баке и бросила умирать, – очень громко это сказала воспитательница, чтобы услышала вся группа детского дома.

Дети тут же стали шептаться, а одна из девочек на всю группу спросила воспитательницу:

– Это правда, Ольга Сергеевна? Женька – отброс? Сын бомжихи?

– Да, – равнодушно ответила воспитательница.

Все ребята сразу стали задирать и обзывать рыжего мальчугана:

– Бомж! Отброс! Нет, лучше: мусор! Ха-ха! – смеялись они и показывали пальцем на Жеку. – Ты бомж! Мусор! Отброс!

Рыжий сирота сдерживал слёзы от обиды и горечи, но не мог. Все видели, как самый дерзкий и сильный мальчишка плачет, поэтому ребята ещё сильнее захохотали и продолжили травлю:

– Плакса! Маменькин сыночек. А хотя… Где твоя мама? На помойке! Ха-ха!

Жека хотел убедить всех в том, что воспитательница нагло лжёт, но его никто не слушал:

– Заткнитесь! Это неправда! Мама за мной скоро придёт и заберёт меня отсюда!

– Ага! Так и поверили тебе, Жека! Твоя мамаша, наверное, давно сдохла. Подавилась мусором с помойки и сдохла! Ха-ха! – говорил мерзкие слова мальчишка, который был противен Жеке всем своим видом.

– А-а-а! Я вас всех ещё больше ненавижу! Идите к чёрту!

Жека от обидных слов словно сорвался с цепи и набросился на задир. Он стал сильно бить кулаками сверстников, особенно того мерзкого мальчишку, хотел вырвать ему язык. Но воспитательница грубо схватила его за рыжие волосы и закрыла в шкафу своего кабинета. Он неистово стучал по дверцам и пытался выбраться, но дверцы были наглухо закрыты.

– Выпустите меня! – кричал он, но его никто не слышал.

Сирота был один в тесном шкафу, пропитанным запахом дешёвых духов воспитательницы. Он обхватил себя руками и заплакал от одиночества.

– Я сбегу отсюда… Я им потом всем покажу! Я не сын бомжихи и не отброс… Мама… Мам… Где ты? Почему бросила? Почему? Когда ты придёшь? Когда?!

Жека сел на дно шкафа и уткнул рыжую голову в колени, обхватив их крепко руками. Огромный пиджак стал для него шалашом для боли и слёз. Подарок дяди Антона был единственной вещью, которая говорила о том, что у Жеки кто-то есть и он не один. В этот день он плакал сильно, в надрыв, что вся его футболка была мокрой от слёз. Он хотел ласки и любви, хотел тепла, но его не было. Воспитательница словно специально его гнобила. Не любила рыжих, потому что её ненавистный муж был рыжим.

– Уйди! Не могу смотреть на твою рожу! Ты копия мой муж! Иди прочь! – прогоняла воспитательница Жеку, а другим сиротам дарила любовь и тепло.

Какое это отношение имеет к ребёнку? Но поехавшим на голову взрослым не известно такое понятие, как принятие и терпимость друг к другу, особенно к детям. Делают из них моральных уродов, сразу, как только они появляются на свет. Вот в чём смысл жизни Жеки? Зачем его родили? Или бомжиха не знала, что в её чреве жило дитя и готовилось к появлению на свет. Тупо жрала отходы и дрыхла под деревом словно ничего не бывало. А когда высрала Жеку, то сразу же бежать, подальше от этого недоразумения? Так ведь, бессердечная тварь?!