Потому подпольные, нелегальные сейшены, просмотры и собрания являлись для преленианских потомков землян практически единственным способом публичного обмена культурным наследием предков. Полнейший запрет цитирования в сочетании с запретом владения сетевыми терминалами, способными выходить за пределы планетарной компьютерной локалки – привёл к тому, что местные эрсеры выработали целую систему тайного обмена сокровищами культуры своей расы, некогда величайшей из великих, а ныне презреннейшей из презренных.
Проводились литературные чтения, вернисажи слайдов живописи и скульптуры, кинопросмотры, музыкальные концерты… Бесценные записи шедевров, хранение которых карается высшей мерой наказания, скрывались от власть предержащих так тщательно, как никогда и нигде не прятались ценности материальные.
Ответная реакция была закономерной. Власти яростно охотились за духовной сокровищницей эрсеров. Наследие уничтожалось, выкорчёвывалось, стиралось с лика Вселенной. Вместе с живыми его носителями. И всё же, несмотря на все усилия Иных, выжившие эрсеры умудрялись сохранять память.
Ведь выживают умнейшие. У глупых, то есть медленно думающих, «земов» и «земляшек» на третьей планете Новосибирской системы шансов выжить имеется очень немного.
В имперском позавчера Прекрасная Елена была колонизирована и по большей части заселена людьми, национальные особенности которых признавались едва ли не самыми замысловатыми и загадочными среди народов белой субрасы землян. Восточными славянами. В постимперском вчера этот мир накрыло цунами мстительного геноцида, прокатившееся по населённым планетам галактик-округов Метрополии. В сетевом сегодня – здесь мир, общество которого устроено незатейливо буквально.
В пределах преленианской юрисдикции у буквы закона конкуренции – никаких противоречий с его духом. В прямом смысле: хочешь жить, поспевай прежде прочих. Крутись быстрее, опережай! Работы, а значит статусных чипов ПолезныхПрислужников, на всех не хватает; нерасторопных дураков, которым хоть как-то везёт, Хозяева-Работодатели берут разве что временными подсобниками, уборщиками и разнорабочими, с урезанной нормой калорий и рабским статусом МалополезныхПрихлебателей.
Тех, кому не хватило и не повезло, БесполезныхПаразитов без чипов статуса или удостоверений личности приезжих, граждан других миров Сети – жрут. В буквальном смысле слова съедают. Достигших возраста совершеннолетия безработных людей эрсеровского биовида гребут облавы спецотрядов и заметают проверки уличных патрулей. Выловленных лузеров откармливают в питомниках, забивают, разделывают, расфасовывают, затем распределяют. Чтобы деликатес употребить могли члены преленианского общества, обладающие полными гражданскими правами. Люди других биовидов, что «предержат» власть в этом мире.
ИНЫЕ.
Ведь в провинциях и городских округах Прекрасной Елены власть предержащие уж которое столетие кряду – кто угодно, только не эрсеры.
Далеко не все четыре тысячи разновидностей Иных, обитающих в Сети Миров, но достаточно представителей и нескольких десятков рас, чтобы Наши на своей шкуре прочувствовали основное отличие своих от чужих.
Чужие – это те, кто ЕСТ наших.
Одним матерным словом – ТЯШКИ.
Когда Ирина, поцеловав Соню, вылезла из броневика, взмахнула прощально рукой и решительно зашагала через площадь к стене, волна Возрождения, на которую преленианке помогла настроиться она, очень своевременно принесла созвучную мгновению песню. Как прощальный привет, звучал в кабине хрипловатый, низкий женский голос:
