Указанная выше специфика ответственности, свойственна не только мусульманской системе права в общем, как одной из правовых систем современности, но и внутренней схеме ее построения: в особенностях соотношения фикха и Шариата, в том числе, как источников законодательства в современных арабских странах. Вместе с тем, как отмечает Х. М. Одаев принципы учета Исламом интересов, устремлений и потребностей людей и общества в целом «опровергают представления о шариате как о закостенелом наборе примитивных норм феодального прошлого. Интерпретация догматических и правовых норм шариата всегда опиралась на запросы земной жизни, на реальные потребности людей, подпитывая тем самым и стимулируя к развитию систему исламского права» 42. С данной позицией мы склонны полностью согласиться, ибо шириат как система предписаний конечной своей целью ставит не обременение людей какими-либо запретами и возможными наказаниями, а стремится к довольству Всевышнего Аллаха, достижению правоверными гармонии в обществе (умме) на основе вероугодного поведения.
В данном контексте обозначенной позиции делает акцент в своей работе и Л. Р. Сюкияйнен, утверждая следующее: «Юридические правила, с одной стороны, и основанные на вере предписания – с другой, по-разному воспринимаются сознанием и имеют различные адресаты: правовые нормы обращены к субъектам права, а религиозные – к верующим. Поэтому они в своем действии обеспечиваются неодинаковыми способами. Нарушение правовой нормы предполагает вполне земную санкцию, применяемую публичной властью. Причем на практике далеко не всякое правонарушение влечет юридическую ответственность. А отклонение от религиозного правила независимо от того, установлено ли оно земной властью или нет, означает грех. Не раскаявшегося в нем верующего неминуемо ждет божественная кара. Неизбежность потустороннего наказания для грешника совсем не одно и то же, что вероятность подвергнуться санкции для правонарушителя. И дело тут не в тяжести ответственности, а в самом ее характере» 43.
В рамках обозначенной дискуссии мы сталкиваемся с необходимостью проведения анализа соотношения фикха и Шариата в системе мусульманского права, который будет осуществлен в следующей части работы.
§ 3. Соотношение Фикха и Шариата
В ракурсе рассматриваемой проблематики интерес представляет соотношение фикха и Шариата. В буквальном же переводе с арабского слово «Шариат» (от араб. « شريعة ») означает – «надлежащий, правильный, прямой путь»; «путь к источнику». Весьма красноречиво в этом плане высказался о Шариате как о надлежащем, единственно, истинно верном пути Дж. Вайсс: «Учитывая важность проторенной тропы к роднику для людей и животных в условиях засушливой пустыни, мы с легкостью поймем, почему мусульмане используют это слово в качестве метафоры для всего образа жизни, предписанного Богом. Повторяя слова из первой главы (сура) Корана во время ежедневной молитвы, набожные мусульмане молят Бога ''повести их правильной (или прямой) тропой''» 44. Не каждый ученый из арабского мира способен передать так красноречиво метафорично, как это сделал Дж. Б. Вайсс, суть жизни мусульманина через пояснение смысла Шариата.
Разумеется, и Шариат, и фикх – это очень взаимосвязанные, буквально переплетённые категории, но это, по нашему мнению, не тождественные понятия. Данное мнение подтверждает и Л. Р. Сюкияйнен: «Конечно, фикх в целом всегда был и остается крайне тесно связанным с шариатом. Однако степень такой зависимости неодинакова и определяется характером положений последнего. Так, рамки свободы фикха оказываются наиболее узкими, когда речь идет о толковании точных и не допускающих различного понимания предписаний Корана и хадисов. В этом проявляется прямая зависимость норм фикха от религии ислама. Но это не означает, что даже указанные предписания не могут приобретать правового характера. В еще большей степени это относится к иным шариатским положениям»
