Отыщи меня в своей памяти - страница 12

Этот разговор определенно поднял ему настроение, но и пробудил непонятный ком в душе. Неужели недоверие? Он не понимал, почему не желает распространяться о своем плане, хотя с Авалоном он был знаком уже далеко не одно столетие. Боялся, что его неправильно поймут? Едва ли: за почти два тысячелетия вечный юноша перестал зависеть от постороннего мнения.

Скорее он сам не понимал, какие именно чувства толкали его на осуществление этого плана. Дружеская привязанность, перерастающая в отеческое беспокойство? Ответственность за младшую вечницу, которую Жан видел как «покровительство»? Жалость к девочке, пережившей такие ужасы так рано? Ответ будто был совсем рядом, порхал обрывком мысли в подсознании, вертелся на кончике языка, казался совершенно очевидным, но все равно оставался нераспознанным.

Раздумывать над этим сейчас не хотелось, а остатки сна уже были рассеяны первыми лучами солнца, просачивавшимися через неплотно задернутые шторы, поэтому парень встал с кровати и сел за рабочий стол, начав собирать информацию для другой требующей солидной подготовки идеи, которую он сможет осуществить ещё нескоро.

До звонка будильника Лазарь продолжал сидеть за компьютером, в основном посылая запросы на получение информации и копий документов из архивов, разбросанных по миру, а потом, переодевшись в спортивную одежду, отправился на утреннюю пробежку.

Город уже бурлил, машины заполнили дороги по направлению к Санкт-Петербургу, люди, работавшие неподалеку, уже шли в свои заведения, но почти все школьники ещё лежали в постелях, досматривая последние сны. Утро было слегка хмурым, затянувшие небо облака пропускали к земле только отдельные лучи. В сквере возле его дома на въезде почти никого не было, лишь несколько силуэтов ранних бегунов проглядывались сквозь утренний туман.

Размеренный бег успокаивал, настраивал на нужный лад и был просто привычным элементом начала дня. Легкий ветер сдувал со лба рыжие пряди, горящие огнем на фоне тусклого пейзажа. На разминку было отведено примерно полчаса, и по истечении этого времени атлет уже прибыл обратно к своему подъезду. После скорых водных процедур, облаченный в школьную форму, Лазарь Аренский, перекинув через плечо рюкзак, двинулся навстречу первому полноценному учебному дню.

Атмосфера праздника сошла на нет, радостного возбуждения уже и след простыл, и школьники уже постепенно начали входить в повседневный ритм. Здание всё ещё было украшено, но все понимали, что это не имеет значения. Разве только младшеклассники, пока не потерявшие интерес к учебе, с нетерпением предвкушали начала уроков.

За пятнадцать минут до звонка одиннадцатый класс в почти полном составе находился в кабинете физики, располагавшемся на третьем этаже. Учитель ещё не пришел, поэтому класс был весел и, видимо, бурно обсуждал вчерашнюю вечеринку. Взгляды некоторых были мутными, движения слегка вялыми, из-за чего любому непосвященному не составило бы труда догадаться о событиях прошлого вечера. Лазарь окинул ряды быстрым взглядом и сразу нашел её.

Лида сидела в углу возле окна и с кем-то болтала. Парень пригляделся и понял, что «кто-то» – Амина Климова. Девушки общались, развернувшись на стульях, на лицах были улыбки, и с их стороны доносился тихий спокойный смех. «Значит, я вчера не ошибся, думая, что им будет приятно в обществе друг друга». На месте подле Лиды лежали чьи-то вещи, а это означало, что ему придется сесть не рядом.