– У меня есть определенные проблемы с доверием, – тихо говорю я, закрывая глаза и прислоняясь затылком к стенке лифта.
Доверие – пропасть, в которую ты проваливаешься с головой, веря в счастливое будущее, а потом, когда мечты об этом самом счастливом будущем летят в никуда, то туда же летишь и ты. И проходят дни, месяцы, годы, а ты еще даже не на половине пути оттуда. Мы доверяем людям, открываем свое сердце, а люди лгут, предают и покидают нас, несмотря на все свои обещания быть рядом. Иногда сложно доверять даже самой себе, что уж говорить о том, чтобы довериться незнакомцу. Я знаю этого парня несколько минут. О каком доверии вообще может идти речь? Кто знает, что Рид скрывает? Ведь у каждого из нас есть свои тайны.
– Блонди, ты слишком много думаешь. Эштон никогда бы не оставил тебя со мной, если бы не доверял мне.
Это правда. Братец никогда бы не позволил мне натворить глупостей, а значит он доверяет Риду. Но все это так странно. Не могу сказать, что мечтала об этом всю жизнь, но последние семь лет своей жизни я боготворила мужчину, стоящего справа от меня.
Господи, пожалуйста, пусть он окажется не таким мудаком, как я посчитала при первой встрече. Наверное, нельзя было упоминать слово «Господи» и слово «мудак» в одном предложении. Я попаду в ад?
Лифт останавливается на нужном этаже, Рид делает шаг вперед и поворачивается ко мне, протягивая руку. Я неуверенно беру ее и выхожу за ним, оказываясь на цокольном этаже. Мы идем по длинному коридору, ничем не отличающемуся от коридора на моем этаже, и проходим несколько совершенно одинаковых дверей серого цвета без каких-либо табличек на них.
– Просто скажи, что ведешь меня не в какую-нибудь красную комнату, и мне станет немного спокойнее, – наконец произношу свои мысли вслух.
– Что за красная комната?
– Ну, комната боли, наслаждения и всяких прочих ништячков для секса.
Зачем я вообще это спросила? Будто если он ответит, что и в самом деле собирается показать мне какие-либо виды извращений, я вырву из его хватки свою руку и убегу к себе в номер.
Нет. Этого не будет.
К своему большому ужасу, признаю, что даже если этот мужчина предложит мне понюхать кокаин с его идеального пресса, я сделаю это.
Ох уж эта Мейзикин внутри меня. Чертовка.
– А тебе бы хотелось, чтобы я отвел тебя туда?
– Боже мой, какой же ты невыносимый!
– Мне льстит, что ты обращаешься ко мне «Боже мой», а ведь мы еще даже не в постели, – самодовольно ухмыляется Рид.
– Слушай, а тебе не тяжело?
– В каком смысле?
– Ну, тебе не тяжело жить с таким эго, оно не тянет тебя вниз?
– Нет, мне не тяжело. Я выносливый, – весело отвечает говнюк. – Пришли! – Рид останавливается у двери в самом конце коридора, а затем поворачивается ко мне и внимательно смотрит на меня своими красивыми глазами цвета океана. Он прикладывает ключ-карту, толкает дверь от себя и заходит первым, придерживая дверь изнутри так, чтобы я могла заглянуть.
О, мой Бог.
Это кинозал.
Рид пропускает меня вперед и остается стоять в дверях, ожидая моей реакции. Медленно захожу в небольшое помещение и улыбаюсь тому забавному обстоятельству, что стены кинозала выкрашены в красный цвет. На них развешаны постеры и афиши голливудских фильмов. Пространство освещают желтые круглые бра, развешанные по всему периметру комнаты. Напротив большого экрана в два ряда расположились бордовые мягкие кресла, между которыми стоят маленькие золотые журнальные столики.
