Елунар превратился в один огромный, гудящий улей. Даже в дни всенародных гуляний не собиралось здесь столько народа. Постоялые дворы были переполнены. По лесам поползли вереницы охотников за деньгами. Даже самая свирепая вьюга не смогла бы охладить их пыл. Началась безжалостная охота на волков, гаргулий, гремлинов, всех тварей, которых можно только было заподозрить в похищении девушек. На замёрзших реках теперь собирались не рыбаки, а охотники на елауди. Хотя, казалось, безумием подозревать этих речных существ в проникновении в замок или в подземелье.
Анаэрто был поражён увиденным. Пока горожане сходили с ума, придумывая планы по поимке неведомых чудовищ, Анаэрто и Вурт посетили дом ремесленника, где была жестоко убита вся семья. Следы когтей были огромными, намного больше, чем волчьи. Всё в доме было перевёрнуто, в полах зияли дыры, как от удара тяжелого молота. Здесь было ужасно холодно. От печи остались одни развалины, одно из заколоченных на зиму окон было напрочь выбито. Через выбитое окно в дом нанесло снега.
– Отец семейства, его жена, две дочери, шестнадцати и пятнадцати лет, мальчик были убиты. Растерзаны каким-то зверем, – говорил Вурт, пока Анаэрто изучал дом. – Это был не волк, а кто-то пострашнее. Хенокский ящер или динискоидский грифон. Они могли оставить такие раны. Я, возможно, говорю глупости, но я не понимаю! Я не понимаю, что способно на такое.
Хенокские ящеры не живут так далеко на севере, они бы сразу погибли от такого холода. И никто из известных Вурту чудищ не мог появляться из ниоткуда и оставаться никем не замеченным.
– Вурт, друг, вы полны смятения. Не поддавайтесь страху.
– Как вы не понимаете, одель Анаэрто, – волшебник усиленно потёр глаза, чтобы не допустить слёз. – Вофар Грозный ждёт от меня результата. А я совершенно не понимаю, что здесь происходит. Не понимаю! Что мне делать? Ждать следующего полнолуния? Расставить дозорных по всему городу? В надежде, что теперь что-то будет замечено?
– Хватит! – зычно приказал маг.
От его окрика завибрировал воздух. Вурт на мгновение застыл и осознал, как глупо он себя ведёт. Он – представитель вофарской власти, а выглядит таким слабым.
– Прошу, простите.
– Полно, – отмахнулся маг. – Я не жду от вас извинений. Я могу осмотреть тела?
– К сожалению, нет. Их уже предали огню, прах похоронили.
– Понятно. Они сопротивлялись или были убиты во сне?
– Нет. Видимо, дело было так. Они все спали в этой комнате, у печи. Одна из дочерей проснулась, когда что-то попыталось её похитить. Другая вскочила и подняла шум. Отец, мать и сын здесь же, в этой комнате. Младшая дочь успела накинуть на себя отцовский зипун и, видимо, хотела бежать за помощью. Её тело лежало в сенях. Остальные остались здесь. Отец сжимал в руках топор. На топоре не было ни капли крови. Возможно, он даже не успел нанести ни одного удара. Старшая сестра сжимала нож. Тоже чистый. Чем-то тяжёлым печь была развалена, чудом не случилось пожара. Ни когтя, ни зуба, ни перьев, ничего, что могло бы дать подсказку о природе этого чудовища. Я тщательно осмотрел их тела. Ничего. Криков никто не слышал ночью. К утру их тела совсем окоченели.
Анаэрто шаг за шагом изучал дом. Он принюхивался, пытался разглядеть ауру убийцы, но тщетно. Лишь холод и пустота.
– Холод и стужа. Одна пустота, – пробурчал себе под нос Анаэрто.
Он расставил руки в стороны. Пальцы его размеренно подрагивали. От одеяний мага вновь исходило слабое свечение, как и в подземелье. В состоянии транса маг подошёл к полуразваленной печи.
