В Комаровку он воротился вечером. Его родные сидели за столом и ужинали.
– Ты где пропадал, сынок? – спросила Переслава, когда Яромир вошёл в избу. – То Светозар с Мирославой не ночевали дома, а теперь и ты почти на целый день куда-то запропастился.
– Уж не думаешь ли, мать, что дети вечно возле тебя крутиться будут? – спросил Добрян.
– Я прогулялся по берегу озера, а потом прошёл до Берёзовки, – сказал Яромир.
– Вот же, как тебя теперь Берёзовка стала притягивать! – с досадой воскликнула Переслава.
– Мать, ты за нами следишь, словно за какими-то лазутчиками, – почувствовав поддержку отца, осмелел Яромир.
Все сидевшие за столом переглянулись.
– Почему ты сейчас про лазутчика сказал? – поинтересовался отец.
– К слову пришлось, – пожал плечами Яромир.
– К месту ты вспомнил про лазутчика. Только откуда ты мог знать, что ближе к вечеру наши мужики княжеского лазутчика схватили? Ведь, вернувшись с братом и сестрой из Омшани, ты почти тут же ушёл из Комаровки, – удивился Добрян.
– Верно. Мне никто об этом не сказывал. И никого я сейчас на улице не встретил. Все по избам сидят. Где же лазутчика поймали? – заинтересовался Яромир.
– Лучше спроси, зачем его поймали?
– Как это – зачем? Ведь лазутчик – враг, – сказал Яромир.
– Так ведь это не простой лазутчик, а посланный самим князем Василиском. Севастьяном злодей назвался. Вот и гадает теперь Велисвет, что с ним делать. Некоторые предлагают пленника утопить в озере или отдать лесным зверям на растерзание. Однако Велисвет медлит, размышляет. Да и вправду, если найдётся предатель и донесёт в Зарь-град Василиску про смерть Севастьяна, всем нам несдобровать, – вздохнул Добрян.
– Отец, да разве найдутся среди жителей Комаровки предатели?! – воскликнул Светозар.
Добрян не ответил, а только тяжело вздохнул.
– А что иное с ним можно сделать, коли жизни лишить нельзя? – спросил Яромир.
– Отпускать лазутчика нельзя. Сразу расскажет своему воеводе и князю что на него мужики напали, поколотили и в сарае связанным держали. Вот и гадаем теперь, что теперь с ним делать. Да ты за стол садись. Поешь, сынок, – подвинувшись, кивнул на угол скамьи Добрян.
– Кто же лазутчика схватил? – полюбопытствовал Яромир.
– Горисвет со Златомиром. Лазутчика взять не трудно было. Его косолапый перед этим немного порвал, а кузнец и Горисвет, сам знаешь, какие крепкие мужики. Они живо злодея скрутили.
– Лесной Хозяин, говоришь, на злодея напал? – спросил Яромир.
– Чему ты так удивляешься? В лесу полно косолапых бродит. А горожане повадки зверей плохо знают, да и обереги теперь жители Зарь-града на груди не носят, – сказал Добрян.
– Да и я сегодня возле озера слышал, как Топтыгин рычал, – вспомнил Яромир и задумался.
– Да ты много не разговаривай, а бери ложку и ешь кашу. А то вон, как лоб наморщил! Морщин у тебя стало много, почти как у Велисвета! Размышлять в твоём возрасте вредно – состаришься скоро, – сказал отец.
– Я не размышляю, а вспоминаю, – проговорил Яромир.
– И не вспоминай, а ешь, – пододвинула сыну миску с кашей Переслава.
Поужинав, Яромир лёг на скамью и сразу же провалился в сон…
Вера зашла в избу и передала лежавшей на лавке матери пожелание здоровья от Вельматы, а потом приготовила отвар из принесённых высушенных трав. Затем Вера развязала узелок и полотняный мешочек, наполненный серым порошком.
– Что за порошок передала Вельмата? Пахнет неприятно, – заметила Вера. – Уж, не из костей ли мертвецов она его натолкла?
