– Кипятка не найдется?
Тетка перестала драть волосы и выставила на стойку электрический чайник с водой:
– Розетка рядом с кабинетом Дериктора.
Наученный горьким опытом, он на всякий случай осмотрел холл, который за ночь не изменился и был таким же пустым. Лау поставил на табуретку чайник и включил его в розетку. Бумажка с печатью на директорском кабинете была небрежно оторвана. Лау не любил непорядок и тщательно приклеил бумажку на место. Вода в чайнике забурлила. Он налил в кружку кипяток и хотел вернуться в номер, но дорогу неожиданно перебежал фикус в большой кадке. Он споткнулся о кадку и растянулся во весь рост на полу. Горячая вода расплескалась по линолеуму. Стоп, какой линолеум? Ночью же был пол из мраморной крошки.
– Осторожнее, – взвизгнула тетка. – Осторожнее надо быть. Я фикус на ночь в угол оттаскиваю, а утром ставлю в центр холла.
Лау прикинул на глаз: кадка большая, фикус немаленький, и вес должны иметь приличный. Зачем таскать с места на место? Впрочем, не надо спрашивать, зачем тетка делает эту сизифову работу, и кто за ночь постелил линолеум на мраморную крошку. Очевидно, так распорядился покойный Дериктор. Волю умерших надо уважать. Поэтому, если нравится гостинице быть странной и пугать посетителей, – пусть будет так. Надо привыкнуть и не обращать внимания. Он вновь налил в кружку кипятка и вернулся в номер. Лау высыпал в чашку два пакетика свежемолотого кофе, и дразнящий запах арабики поплыл по комнате. Это, к сожалению, не доппио из кофемашины на работе, но в походных условиях сойдет.
Дверь комнаты скрипнула, и на пороге появилась ночная стервь-девица. При дневном свете она преобразилась в красавицу. Высокая, длинноногая (красоту ног оценил еще утром), узкие бедра, грудь почти незаметна, тонкие руки, на точеной шее небольшая головка. Овальное лицо с высоким лбом, на переносице небольшой белесый шрам, серые пронзительные глаза, римский нос с тонкими бледными губами, на верхней губе слева родинка, делающая ее, как писали старинных романах, пикантной особой. Лицо густо усыпано веснушками. Длинные медно-красные волосы собраны в тугую косу, болтавшуюся за спиной огненной змейкой.
Девица, на удивление, выглядела интеллигентной, хотя в общении пыталась быть вульгарной. Очевидно, защитная реакция. На дневной красавице было серое худи с длинными рукавами и логотипом группы Пинк Флойд. Высокие голубые джинсы туго обтягивали бедра, на ногах – ослепительно белые кроссовки.
Дневная красавица повела носом и возмущенно спросила:
– Почему мне кофе не налили?
Лау оценил ее наглость и с усмешкой сказал:
– Ваше величество не заказывало кофе в постель.
Девица надменно задрала римский нос и ответила о себе в третьем лице:
– Привычки её величества не обсуждаются. Она привыкла каждое утро пить кофе со сливками и свежими круассанами. В исключительных случаях, в походных условиях, – девица обвела рукой комнату, – её величество может обойтись кофе без сливок, но с печеньем. Учтите, без утреннего кофе её величество становится стервозной и неуправляемой. Поэтому немедленно подайте её кофе.
Он изобразил шутовской полупоклон:
– Чашка на полке, кипяток внизу, а кофе я с вами поделюсь.
– Нет, – голос девицы был полон ледяного спокойствия. – Это вы быстро возьмете кружку, мухой нальете кипяток, а потом заварите себе кофе. Со своей стороны угощу вас печеньем. Не поняли? Быстро подали мне кружку с кофе!
