– Просто садиться?
– Да. Садись, надевай, к окошку разворачивайся. Можешь кресло отрегулировать, тут вот, сбоку, рычажки. Но, в общем, оно нормально стоит. А я пока покурю.
Игорь явно относился к приверженцам американского зелья, которых всё больше становилось в Твери. Он чиркнул огненным амулетом и отвернулся к дальнему раскрытому настежь окну. Тарас уселся лицом к маленькому, круглому, более похожему на амбразуру для бомбарды.
Школяр надел шлем и закрыл глаза игольчатым забралом. Для чего там были мелкие дырочки – а это действительно оказались дырочки, – он так и не понял. Видно сквозь них ничего не было. Забрало было двойным. Тарас вздохнул поглубже, придавил уши мягкими тампонами и закрыл глаза.
Сначала ничего не было. Обычная, пропитанная бордовым темнота, как всегда бывает при... Оп-па.
Что-то пронеслось мимо Тараса. Какой-то сполох непонятного цвета и формы. Но увидел он это не глазами, оно как бы срисовалось изнутри. Ни объяснить, ни понять изображение Тарас не смог, но прежде ему не приходилось наблюдать ничего подобного. Затем мелькнули яркие, танцующие люди и высокий сосуд темного стекла. И снова сполохи, рябь и еле слышное потрескивание. Школяр заёрзал, устраиваясь в кресле, и все тут же исчезло. Осталась обычная темнота с неровными пятнами. Тарас даже поморщился, ему хотелось рассмотреть картинку поподробнее. Какое-то время он терпеливо ждал, чуть покачивая головой, потом почувствовал, как его хлопают по плечу.
– Ну что? Голяк?
Игорь говорил, чуть отжав от ушей школяра наушник, иначе, пожалуй, и крик бы не услышал. Тарас встал.
– Не знаю. Так, ерунда какая-то.
– Ничего не видел?
– Да, можно сказать, что ничего.
– В смысле? – От Игоря резко пахло табаком. – Неужели что-то видел?
Тарас помотал головой.
– Ничего. Так, пятна какие-то, треск. И люди чуть-чуть плясали.
Игорь осклабился.
– Наконец-то. Я уж сам в себе начинаю сомневаться. Мало кто способен хоть что-то рассмотреть.
– Да там, в общем, ничего и не было.
– Это по-первах. Потом прокачается. Научишься настраиваться – будешь цельные картинки ловить.
Никита удивленно смотрел на Тараса.
– Ну ты даешь, цветный. Я вот ни хрена не рассмотрел.
Тарас гордо поднял бровь.
– А ты думал. Сколько во мне таланту и способностей. Кстати, что там вообще можно увидеть?
Игорь помялся.
– Ну, вообще-то мало интересного. И, главное, понять что-то сложно. Чувствуется только, что не наше это. Какая-то чужая, глубинная мудрость. В основном обрывки заклинаний.
– Например?
– Например, я сегодня верблюдов смотрел. Только они не настоящие, а как куклы. Но понятно, что это верблюды. И тоже пляшут.
Тарас недоверчиво хмыкнул. Игорь помотал головой.
– Я понимаю, звучит как бред. Но ты же сам видел кусок такой картинки. И вот они пляшут, а там ещё заклинание идет, – Игорь понизил голос, – только слова странные. Шоколад пикник.
– А что это значит? Ты сказал два непонятных слова. Ты их четко расслышал?
– Очень четко. Там ещё дальше рецепт зелья начинается, замешан и завернут. И яркое всё, веселое такое. И ещё он полон, понимаешь?
– Нет.
– Вот я тоже пока не понимаю. Но, наверное, это часть какого-то знания.
Тарас почесал затылок.
– Заклинание про верблюдов.
Никита помог ему чесать затылок.
– Не парься, цветный. Это заклинание для верблюдов. Тут можно год сидеть и ни в чем не разобраться. Пока никакой отдачи.
Игорь понуро кивнул.
– Но работать приходится. Ты хоть заходи иногда, поучишься слушать. Магистрат за час по два серебряных ногтя платит.
