Тётя пришла уставшая и основательно замёрзшая. А в квартире хоть и дымно, но не холодно.
– О! У нас тепло, – обрадовалась она. – Благодать. Тебе кто-то помог?
– Нет. Это было не трудно, – ответил Вовка. – Мы с батей нынешней весной точно такую же печку у себя во дворе сложили. Под навесом, конечно.
– Не скромничай. Хорошо сделал. Молодец, – похвалила она. – А хлеб выкупил? Ты ведь сегодня раньше меня из дому ушёл.
– Да, выкупил. Только уж больно тяжёлый он и сырой, точно глина, прямо течёт с него.
– Так в нём чего только нет, – заметила тётя Мария, – и жмыха разного, и солода, и сои – всего намесили. С чего же ему быть лёгким?
– А в очереди говорят, что для нас в Мурманске уйма продовольствия накопилась. Как только наши сбросят финнов с Карельского перешейка, так через пару дней в магазинах всё будет: и крупа, и хлеб, и сахар.
– Да-да, – вздохнула тётя, – конечно будет. А чаёк-то у нас есть?
– Есть. На травках. А завтра щи из крапивы сварим.
– Это хорошо. А то чувствую, как силы уходят.
– Тётя, я посоветоваться хочу. Сейчас вроде бы меньше стали бомбить, но уже полгорода без стёкол осталось. Позавчера немцы только начали артобстрел, а наши военные корабли с Невы как ударили по ним с главного калибра, так в домах на набережной стёкла в момент повылетали. А что, если корабли встанут на якоря напротив нас и бой начнут или рядом бомба рванёт?
– Вова, ты это к чему?
– Дядя Ваня из домоуправления в окнах своей квартиры половину стёкол на фанеру заменил. Говорит, сберегу пока, а то вылетят все разом – и в темноте жить придётся. Давайте и мы так сделаем. Насчёт фанеры я уже договорился с ним.
– Даже не знаю. А впрочем, поступай, как хочешь. Только холодно уже с окнами возиться, да и опасно – стекло всё же.
– Дядя Ваня обещал помочь, а потом и я помогу ему.
– Ну, ладно уж, ладно. Вопрос решён.
На следующий день Вовка и его знакомый эту работу сделали за два часа. В каждом из трёх окон стёкла на левых створках рам заменили листами пятислойной фанеры. В квартире сразу стало сумеречно. Но зато за шкафом появился запас дефицитных стёкол.
Накануне праздника по карточкам на каждого человека выдали по пять штук солёных помидоров. А ночью и немцы поздравили горожан: забросали город мощнейшими фугасами и морскими минами. Но самая дурная весть пришла восьмого ноября – фашисты захватили Тихвин и перерезали последнюю железную дорогу, связывающую Ленинград со страной. Это могло означать только одно: голод будет ещё более жестокий и затяжной.
И уже через четыре дня нормы продовольствия снизили. До этого момента Вовке ещё как-то удавалось оставаться оптимистом. Но теперь он почувствовал, что ему просто необходима дружественная поддержка. И мальчик пошёл в мастерскую, к переселенцам.
Из взрослых он застал там только стариков. Те по давней привычке о чём-то спорили. Вовкиному приходу они обрадовались так искренне, будто за его плечами богатый опыт арбитра.
– Ну-ка, Владимир, включайся в наш разговор, – первым энергично пожал руку мальчику Олег Павлович и усадил его на табурет.
Поздоровался и Николай Павлович. Не объясняя сути спора, пояснил ситуацию:
– Мы тут с братом упёрлись в тему, как два бычка в одни и те же ворота, но с разных сторон. Авось ты нам поможешь докопаться до истины.
Олег Павлович жестом привлёк внимание мальчика и спросил:
– Володя, вот скажи нам, почему ты оказался в Ленинграде?
