— Ты нашла сопровождение? — сама спросила, сама ответила. Мать отмахивается от собственного вопроса. — В любом случае, неважно. Я уже сделала это за тебя. Валентина Руденко помнишь? Его сын согласился быть твоей парой, — сую два пальца в рот, изображая подступающую рвоту. Конечно, помню этого утырка. — Не позёрствуй. Он хороший мальчик из обеспеченной семьи. Не разочаруй его. И меня.
Хороший мальчик. Ага. Хороший мальчик, который несколько лет назад, укурившись в хлам, сбил насмерть человека и, зассав, скрылся с места преступления. Трагедию, разумеется, скоренько замяли, а сынулю за бешеные бабки откупил от тюрьмы богатенький папочка, владелец нефтевышки. Всё проделали настолько тихо, что новость даже не просочилась в СМИ.
Правду и по сей день знает только круг общения "элиты", где крысятничество и сплетничество как чай на полдник. А теперь мне этого убийцу что, сватают? Зашибись. Я просто в восторге. Мало мне дебила Волкова, который ни во что не ставит честь других людей, так ещё и наркоман со стажем нарисовался.
Кстати, о Волкове.
На следующий день я всё же сваливаюсь окончательно с полным комплектом ОРВИ-шных прелестей, но моё отсутствие в универе Дениса нисколько не останавливает от того, чтобы бросить ответочку. Молодец, малыш. Игра продолжается.
☆ ☆ ☆
Противная дверная трель вынуждает с дикой неохотой вылезти из-под тёплого пледа и лениво плестись открывать.
— Привет, бацильным, — приветствует меня бодренький Волков, замаячивший на пороге.
Открыла, блин.
— Надеюсь, это всего лишь галюны от передоза лекарств и на самом деле ты секси-сосед снизу, которого я затопила, — зевая, почёсываю затылок.
— Я не сосед, но тоже секси. И пришёл спасти твои носовые пазухи, — перед моим лицом светят пакетом. — Капли, таблетосы, слюнявчики, мёд, малиновые варенье. Полный набор для дохлых амёб.
— Благодарю, — забираю пакет и преспокойно захлопываю перед ним дверь. Успеваю лишь сделать пару шагов в сторону кухни, когда звонок опять горланит. Жаль. Надеялась, догадается свалить. Снова открываю. — Ну чего? Я не в настроении препираться.
— Ну так давай устроим полчасика перемирия.
— Давай. Ты у себя, я у себя. Чем больше между нами расстояние, тем крепче дружба. Профит, — хочу снова от него загородиться за семью замками, но Денис успевает подставить ногу.
— Ты и здоровая-то не шибко вежливая, а больная вообще злюка.
— Ну так проваливай пока не загрызла.
— Не могу. Как мне выигрывать спор без тебя?
— Я уверена, ты что-нибудь придумаешь.
— Уже придумал. Буду тебя лечить. По головке гладить, сиропчиком пичкать, — не намерено, но весьма к месту раздираю горло от подступившего хриплого кашля. — Во-во. Опять же, как я могу пропустить момент, когда из тебя Чужой вылезать начнёт.
— Не боишься заразиться? Хотя о чём это я? Зараза к заразе не липнет.
— К тебе же пристала.
— Я индивид.
— Слышь, индивид. Хоть чаем напои.
— Обязательно. Ногу убери и напою.
— Не уберу. Ты тогда дверь захлопнешь.
— Ни в коем случае.
— Обещаешь?
— За базар отвечаю, — найковский кроссовок послушно исчезает из щели, а я со всей дури пинаю дверь и... на всю лестничную клетку раздаётся яростный ор вперемешку с отборным матом.
Волков скачет зайчиком, нянча прищемленные пальцы, которые ему хватило ума неосторожно подсунуть. Нянчит, шипит и матюкается.
— Волкова, твою мать, чтоб тебя черти драли, — сквозь зубы разъярённо цедит он.
