Так! Теперь понятно. Все сходится, как нельзя лучше, по алгоритму. Оба классические ботаны. Не было сомнений, что кто-то их них нас всех и сдал.
Наши зашумели.
– Вот заразы!
– Позор!
– Я им обоим носы сломаю!
А потом кто-то умный подал великолепную идею – до понедельника всем молчать! Чтобы ботаники ничего не подозревали.
– Пацаны, ведем себя тихо. Не было ничего, ясно? Все замолкли и дышим ровно. Потом прищемим сразу обоих.
Все логично, именно так и нужно было поступить.
Погалдели мы еще немного и разъехались по домам – получать то, чего недополучили на собрании…
В долгожданный понедельник первым отоварился Ахметзян. Между первым и вторым уроками, на перемене его зажали в туалете и так размяли ребра, что он не мог дышать. Ползал под умывальником, хныкал, как девчонка. Так ему и надо, гаду.
Правда, он ни в чем не признался, ну так это понятно! Если признается – еще хуже будет.
Потом поймали Косачева – навесили и ему. Конкретно так навесили: подбили обе брови – они превратились в два синих пятна – и порвали пиджак. Пусть так походит, сволочь.
Но он тоже не сознался, только кровавые пузыри пускал. Словно сговорились они с Ахметзяном.
Да и плевать на них.
В общем, мы «ашкам» и «вэшкам» отчитались, что задача выполнена. Воспитательные процедуры проведены в полном объеме, что называется.
Кто-то хвастался еще:
– Видал, как я ему сунул, а?
– А я? Точно в переносицу попал!
Все верно. Так и надо.
Главная цель достигнута. Нужно было, чтобы все поняли – коллектив не потерпит в своих рядах предателей. В мужском обществе не любят мягкотелых неженок. Не можешь сам драться – так сиди и молчи, когда другие это делают. Таковы суровые условия жизни в строгом и жестоком обществе. А чем наша гимназия отличается от реального мира? Да ничем!
А эти сбежали, да еще и преподов навели. За это мы их и проучили.
Вторник прошел спокойно – из стукачей на занятиях никого не было. Ну, это естественно, они зализывали раны и грелись под одеялками, рыдая над своей несчастной предательской судьбой.
А в среду в гимназию заявились следаки…
И уроки в восьмых классах вновь остановили.
Что потом началось – даже рассказывать не хочется. Полный следственный калейдоскоп: собрания, педсоветы, протоколы, объяснительные, докладные, журналы, описи, допросы, разговоры и очные ставки. Хоть кино снимай про организованную преступность.
Гимназия стояла на ушах, у всех было шило в одном месте, причем вовнутрь. Младшие классы вообще не понимали, что творится – по коридорам бегали ученики и преподы, все были красные и зеленые, как помидоры в теплице.
Заглох даже звонок.
Конечно, досталось всем, и никто не остался сбоку. Капитально так досталось. Мои родители тогда чуть не развелись, когда спорили, что со мной делать.
А кончилось все речью директора гимназии в актовом зале, куда нас загнали уже по темноте. Он сказал, что на заднем дворе, за учебным корпусом и около лесочка установлены скрытые видеокамеры. Точно такие же, как висят над парадным крыльцом, в гардеробных и в коридорах. Только скрытые…
Скрытые!!!
Они их нарочно, понимаете ли, скрыли, ради недопущения всего такого подобного.
В общем, противно, гаденько.
У меня и сейчас такое ощущение, словно глины с песком наелся…
КРАПИВА
– Крапива, держи тёзку! – Худой Серега от всей души приложил к руке лучшего друга Сашки Крапивина сочный букет свежей крапивы.
– Ай, с ума сошел что ли? – закричал ужаленный Сашка. – Жжется же!
