– Вот и шампусик подоспел, – встал из-за стола здоровый амбал и подошел к Клестову.
– Мы дверью ошиблись, – находчиво заявил Гудымов и дал заднюю.
– Шампанское отдал, – цепко ухватился грузчик за бутылку.
– С чего это?! – злобно оскалился Виктор.
– А то больно будет. Не видишь, что ли, девчонки газировки хотят.
– Так мы тоже хотим, – всунулся обратно в комнату Борис.
– Засунь свои хотелки себе в кулачок, – произнес второй грузчик, подходя к двери, его голова почти касалась верхнего дверного косяка. – Молодые вы еще пацаны, чтобы что-то хотеть, лучше пойдите и подрочите.
– Ты, дядя, оборзел! – крикнул Гудымов, который сам хорошо умел колотить понты. – Ты Ваську Корявого знаешь?! – назвал он самого страшного на районе человека.
– Знаю – это я, – рассмеялся грузчик.
Но Гудыма не так просто было смутить:
– Сейчас рога поотшибаем, посмотрим, какой ты Корявый!
Великану надоело спорить, и он сунул здоровенный кулак в морду Бориса. Со стороны могло показаться, что удар несильный, грузчик, словно нехотя, отмахнулся от надоедливой мухи, но Гудым, отлетев метра на два по коридору, упал на пол. Клестов отпустил бутылку и бросился поднимать товарища, делая вид, что очень озабочен его здоровьем. На самом деле ему хотелось отдать шампанское и смыться, не сильно теряя лицо.
– Борис, уходим, – тряся друга, говорил он.
Гудымов был в полном ауте, и Виктор, приподняв его, оттащил в умывальник, где облил его голову холодной водой, после чего Борис начал приходить в себя.
– Где я? – были первые его слова.
– В общаге, Корявый тебе в дыню дал.
– Хороший удар, как ларек вскрывали, помню, как в общагу шли, помню, а Корявого совсем не помню.
– Лучше и не вспоминай, пошли на улицу.
Вахтерша посмотрела на них, ехидно улыбаясь, когда незадачливые Дон Жуаны покинули общагу.
– Я этого так не оставлю, – хорохорился не пострадавший Клестов. – Мы еще накажем этого Корявого.
– Успокойся, Витек, от самого Васьки в морду получить незазорно, – сплюнул Гудымов скопившейся во рту кровью.
– Пошли лучше во вьетнамскую общагу. Там нам точно не откажут.
– Вьетнамок ебать – это полный отстой!
– Ты что, Гудым? Я их на комбинате рассматривал, есть вполне приличной наружности. На любителя конечно, но не полный отстой.
Общага с работницами из Вьетнама находилась в трех кварталах. Вьетнамки были присланы в Советский Союз по межправительственному соглашению для работ на тяжелых и вредных производствах, туда куда гражданки СССР не хотели идти работать. Они должны были отрабатывать долг Социалистической Республики Вьетнам за помощь, оказанную во время войны с американцами.
– Кидаем камешки в окна, пока из какого-нибудь не спустят связанные простыни, – объяснял Виктор товарищу.
– Ты тут уже был?
– Нет, Серый рассказывал. Ты только сильно здоровые камни не кидай, а то стекло разобьем, шумиха начнется.
Пацаны начали кидать камешки, пока окно на втором этаже не распахнулось. Белые простыни, связанные крупными узлами, вывались из окна и почти достигли земли.
– Не стой, Боб, раззявив рот, забирайся быстрей наверх. Наебемся же сегодня.
Десяток тоненьких ручек вьетнамок держали за край получившейся из простыней веревки, пока Борис, цепляясь за нее руками и ногами, не показался в окне. С подъемом Клестова дела пошли веселее, Гудымов тянул за простыни с силой десяти вьетнамок.
– Как вас зовут, товарищи? – смешно произнося слова, спросила бойкая вьетнамка.
