– Живем, Настюха, в Монте-Карло можно с такими деньгами двигать, – ухмыльнулся Витек, засовывая пачки в карман. – Знаешь, я тебе подработку хочу предложить. Ты фильмов эротических насмотрелась?
– Ну, насмотрелась.
– Я вижу, стоишь, ножками перебираешь. Хочешь, чтобы кто-нибудь тебе присунул?
Клестов поднялся и, подойдя к девушке, схватил ее за скрываемый платьем лобок.
– Присунь, Витенька, я не против, – подалась к мужчине Анастасия.
– Я не об этом.
– А о чем?
– Видишь, сколько озабоченных мужиков выходит.
– И что с того? Пускай пойдут подрочат.
– На этом можно деньги хорошие заработать. Мужички, перевозбужденные, денег не пожалеют. Помещение у нас в кабинете директора есть, вдунут тебе по-быстрому, и четвертак твой.
– За деньги ебаться!? Я что, блядь по-твоему?!
– Блядь – это, которая без денег ебется! А ты путаной будешь. Слышала песенку про путану? Ничего в этом зазорного нет. Люди песни про них сочиняют. А про блядей никто не поет: «блядь, блядь, блядь, никто не виноват».
– Нет, Витя, я не хочу, – обрезала Настя, считая, что она и так сможет каждый день иметь десятку сверху.
– Подумай хорошенько, я не настаиваю. Неплохая возможность подзаработать была бы.
Видеосалон крутил фильмы уже неделю. Клестов перешел работать в таксопарке в дневную смену и все вечера просиживал в своем кабинете в подвале. Он наблюдал, как Анастасия продает билеты, и возможность утаивать выручку у нее совсем пропала, к тому же Витек перестал вступать с ней в половые контакты. Зная, что Настя любительница до секса, он подождал несколько дней, а потом начал действовать.
– Настюха, раздвинь диван и застели простыни, – сказал Клестов, когда последний сеанс подходил к концу. – Я сейчас людей выпущу и займусь тобой.
Сегодня Виктор с вечера не давал девушке прохода: то гладил ее попу, то хватал за груди, то запускал руку в трусы. Анастасия вся раскраснелась к последнему сеансу от возбуждения.
– Я жду тебя, Витечка, – млея проговорила Настя.
– А если это буду не я?
– Как так, не ты?
– Помнишь, мы говорили, что нужно за это деньги брать.
– Я же сказала, не хочу.
– Настюша, ты не понимаешь, мужики все возбужденные, сунул туда-сюда раза два и пошел, а у тебя четвертной в кармане за несколько минут. Попробуй, тебе понравится, я тебе сейчас самого классного мужика из зала подгоню.
– Хорошо, давай попробуем, – сказала Анастасия, представив крепкого красивого парня, сидевшего в первом ряду.
Мужская публика после сеанса не спешила расходиться, обсуждая увиденные на экране постельные сцены. Виктор поднялся из подвала и прислушался к разговорам.
– Я бы сотки не пожалел, чтобы сейчас кого-нибудь выебать, – говорил один подпитый сорокалетний работяга.
– А что ты с Валюхой так опять и не сошелся? – спросил его другой хануристого вида мужичок.
– Можно, тебя на минутку, – обратился Клестов к первому работяге. – Бабу хочешь? – спросил он, когда они отошли.
– Что за баба?
– Не баба, а девка. Молодая, горячая, ебется, как швейная машинка. Сотню давай и пошли.
– Дорого, – вдруг отказался от своих слов работяга.
– Если дорого, иди суходрочкой занимайся. Девка красивая, двадцать лет, такая за так тебе никогда не даст.
– Хорошо, пошли. Потрачу половину зарплаты, но хоть наебусь.
Они спустились в подвал, подошли к кабинету, Витек взял у мужика деньги, выдал презерватив и только после этого сказал:
– Оплата за час.
– За час?! – возмутился работяга.
