– Вы не переживайте, у Сергея Алексеевича золотые руки, всё будет хорошо. Он таких безнадежных пациентов ставил на ноги, даже не представляете себе. Я ассистирую ему уже два года, у него столько благодарных пациентов!
Сергей Алексеевич нахмурился и смутился.
– Екатерина вы же не пиар менеджер, а операционная сестра, идите, работайте, – произнес он. У хирурга сегодня тяжелый день, и он уже с трудом стоял на ногах, операция была сложной, а прогноз на самом деле не утешительный. Нет, летального исхода точно удалось избежать, но редко кому удавалось снова начать ходить при таких травмах. Врач не стал огорчать близких людей пациентки раньше времени, нужно было всё проверить. Да и к тому же травма головы дело серьёзное, может обернуться осложнениями.
Мать Анны присела на диван в коридоре и что-то всхлипывая, говорила Марии. Екатерина умчалась в регистратуру, попить чай и посплетничать с коллегами. Сергей Алексеевич пошёл в свой кабинет, чтобы выпить кофе и повоевать с бюрократической частью соей работы: заполнить отчёты. Он ненавидел возиться с этими бумажками и ладно бы они касались конкретных пациентов, диагнозов, способов лечения, так нет же, всего лишь статистика и всевозможные отписки по дурацким вопросам.
Несмотря на все попытки медицинского персонала отправить мать Анны домой, она так и осталась сидеть на диване. Мария через силу покормила её пирожками и кофе из местной столовой и вынуждена была уехать, так как её муж был занят на работе, а свекровь, к которой она отправила детей, как только узнала о случившемся, через пару часов должна была привезти сыновей домой. В запасе ещё оставалось немного свободного времени, и подруга поехала в квартиру к Анне, чтобы забрать кота к себе. Решили, что он поживёт у неё, пока хозяйка не поправится. Мать Анны передала Марии запасные ключи.
Девушка вышла из больницы. На улице же уже смеркалось и вечерней пеленой затягивало небо. Похолодало. Ледяное солнце спряталось за облака. Беззаботная весна как-то потускнела, хотя, казалось бы, близилось лето. Люди спешили с работы домой, кто-то уже выгуливал собак. Лохматый рыжий пес резвился и прыгал по лужам вместе с маленькой девочкой с огромным белым бантом в розовых резиновых сапогах.
Марии эта девочка напомнила Анну в детстве, у неё были такие же сапожки. Она поймала себя на мысли, что её подруга, скорее всего не сможет больше так бегать. Отогнав от себя такого рода размышления, она завела машину и поехала к дому Вольной. Подруга открыла дверь холостяцкого жилища Анны, прошла в комнату, где спокойно спал кот. Машинально отдернула штору, хотя за окном стемнело. Она терпеть не могла закрытые не пропускающие свет шторы, Анна же, напротив, в комнате поддерживала вечную темноту. В её квартире не было ни одного цветка, потому что Вольная боялась, что с подоконника их скинет питомец, который вероятно считал, что безраздельная власть принадлежит здесь ему. На журнальном столике лежала раскрытая книга Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», с рабочим графиком Анны читать ей видимо было некогда, книга открыта только на главе шесть, рядом лежали кельтские мифы, судя по всему прочитанные.
Мария нашла на кухне пачку кошачьего корма, в комнате переноску и, забрав животное, поехала к себе.
Тем временем мать Анны всё-таки выпроводили домой, отдыхать. В больницу приехал перепуганный и протрезвевший водитель, который, к счастью, не застал расстроенную мать. Он пытался выведать у врачей как там жертва его пьянки, но медицинский персонал не сообщал ему никакую информацию и говорил, что всё необходимое есть. Екатерина не выдержала и обругала его:
