Сглазил. Люк сидел долбаные полчаса и молчал, пока я делал своё дело.
Собрав всё оборудование в сумку, я направился к выходу. Люк перегородил мне путь. Ну, конечно.
– Дейв, ситуация дурацкая, да? – он пытается посмеяться, но получается нервный смешок.
Я ухмыляюсь.
– Возможно. Но я-то ни при чём, ведь так? – я изгибаю бровь.
– Сначала ведь так и…чёрт, нет. После, уже я обложался.
Передо мной стоит мой бывший лучший друг, который всегда был рядом, даже когда умерли родители. Мы всегда были друг другу поддержкой. Только когда ему было плохо, я действительно его понимал и помогал ему. Если он со злости срывался, или ему была нужна помощь, когда он обкуривался травкой, а я прикрывал его и приводил в чувство. Да, он считал себя примерным и почти идеальным человеком, другом. Просто он смог взять себя в руки и отказаться от этого дерьма, но не самостоятельно. Я помог ему. Только когда я был убит горем и пил, много пил, он лишь читал мне нотации, занудствовал. Ни капли поддержки в его словах я не услышал. Он бы мог так же, как и я когда-то, вытащить меня из этого состояния. Но действиями, а не бессмысленными речами о том, что я гроблю свою жизнь и веду себя несоответственно. Его поддержка была токсична, только и всего.
И сейчас, после нескольких лет, он пытается, что? Извиниться? Раскаяться? Мне это больше не нужно. Уже плевать. Давно. Тогда было нужно, когда я извинялся перед ним сам, когда я каялся за свою ошибку, что ударил его. Просто подрались. Да, это ошибка, но не настолько серьёзная, что бы он отказался от меня в самый трудный для меня момент. Все эти воспоминания вызывают чувство желчи в горле.
Люк стоит передо мной, может, пытается раскаяться. Но я никак не могу реагировать. Я бы сказал, что мне всё равно, но нет. Обида на него въелась мне под кожу.
– Могу согласиться, – сквозь зубы, выдавливаю я.
– Имеешь полное право, Дейви, – Люк вздыхает.
Дейви? Он, что, решил задобрить меня прозвищем, которое он придумал ещё в школе? Серьёзно?
– У тебя милая девушка, и сын тоже. – Тут уже я решил высказаться в лоб.
Его брови вздёрнули вверх.
– О чём ты? Ах, это, – он усмехается и качает головой. – Это Райли – новая жена моего отца, а малыш Олли – мой сводный брат.
Этого я совсем не ожидал услышать.
– Ээ…я, извини. Сделал поспешный вывод, – я почесал затылок. – Что стряслось с родителями?
– Разбежались, – он пожимает плечами. – Они часто ругались, папа завёл любовницу, а затем и вовсе объявил, что женится на ней.
– Вот чёрт, а как же твоя мама?
– Она не удивилась. Они оба уже поняли, что их отношения не спасти. Мама переехала в Огайо, сейчас у неё есть вроде, как, ухажёр.
– А ты почему не уехал с ней? – я знал, что он больше был привязан к матери, нежели к отцу.
– Переехал. Пришлось, – он резко втягивает воздух. – Мама сказала, что не допустит того, чтобы я жил здесь с отцом и молоденькой мачехой.
– Но ты всё же здесь – я запутался.
– На каникулах. Как бы там ни было, я обожаю своего младшего брата – он едва улыбается.
– Мне жаль, что всё так вышло с родителями. – Язвить сейчас уж точно не собираюсь. И читать пустые нотации тоже. Я не он. Моя душа не падкая на такое.
– Ничего. Видимо, я этого заслужил.
Вау. Вину признаёт? Уже интересно.
– Мне пора, – я решаю не комментировать вслух его последнюю фразу и скорее отсюда свалить.
– Да, конечно. Я тебя провожу. – Он отходит в сторону, чтобы дать мне пройти и идёт за мной.
