Падение Башни Искушения - страница 19

Среди развевающихся знамен и флагов, среди праздничной толпы, среди боя барабанов и звуков музыки, одетая в красное платье, Цзялань сидела на белой лошади и казалась особенно тихой. Такая невозмутимость более присуща людям, пережившим тяжелые бедствия, однако Цзялань обладала ею от рождения.

«Орхидеей»[37] девушку назвала матушка. Тот, кто способен выдержать одиночество, сможет и отстоять свои мечты. По пути в дом мужа Цзялань повторяла про себя слова матушки и крепко размышляла над ними. Жизненный путь долог, идти по этой дороге человеку суждено одному, поэтому обязательно нужно научиться благоухать для самой себя, даже когда никто не смотрит.

Поместье рода На был простым и строгим. На шеях пары каменных львов перед воротами были повязаны банты из красных шелковых лент, создавая торжественную праздничную атмосферу. Перед воротами поместья На уже ожидал слуга, одетый с иголочки, он помог Цзялань сойти с лошади. Барабанный бой прекратился и сменился мелодией «Мягкие звуки», ее обычно исполняли, когда невеста прибывала в дом жениха.

Спустившись с лошади, Цзялань замерла, сжимая пальцами жемчужины на нижнем крае свадебного покрывала, расшитого золотыми нитями. Жемчужины были идеально круглыми и гладкими, словно четки, оберегавшие ее душевный покой.

Чжаоюнь была подле Цзялань. Она передвигалась мелкими шагами, следуя указаниям членов семьи На и сопровождая невесту внутрь поместья. Войдя во двор, они повернули к флигелю главного зала, и только тут Чжаоюнь заговорила, прошептав Цзялань на ухо:

– Почему они еще не вышли с приветствием?

Цзялань остановилась. Жемчужины на покрывале подпрыгнули и закачались у нее надо лбом. Стараясь казаться спокойной, она сказала:

– Раз я здесь, надо жить по здешним правилам.

Чжаоюнь ничего не ответила. Придерживая Цзялань, она медленно провела ее через галерею, и они вышли в просторный внутренний двор. Цзялань почувствовала легкий аромат цветов, который показался ей знакомым. Чем же это пахнет? Она с любопытством приподняла расшитое жемчугом покрывало и огляделась. Оказалось, что во дворе рос огромный куст розоволистной малины[38], его ветви поднимались выше карниза и были обильно увешаны цветами, испускавшими сильный аромат. Это растение по-другому называют «улыбка Будды», в священных книгах говорится, что его цветы распускаются на небесах. Они белые и нежные, а тот, кто увидит их, тотчас избавляется от скверны. Это доброе предзнаменование, дарованное небесами!

– В поместье На тоже растет «улыбка Будды», – сообщила Чжаоюнь на ухо Цзялань.

У Цзялань спутались мысли: в родном доме перед ее покоями тоже цвело это растение, его куст был такой большой, что под ним могло спокойно расположиться почти десять человек. Каждое лето, когда наступал пик цветения, матушка и батюшка вместе принимали под ним гостей. Была у них одна игра с простыми правилами: тот, в чью чарку упадет лепесток, должен пить до дна. Во время веселых разговоров налетал легкий ветерок, наполняя чарки каждого из гостей лепестками, – в итоге пили все и напивались до бесчувствия. Матушка называла эти встречи «застольями парящих лепестков», в Дундучэне не было человека, кто бы не говорил о них.

Кроме того, матушка делала прекрасное вино из цветков «улыбки Будды». Она растирала в порошок корешки ароматных трав, засыпала его в бутылки с вином и плотно запечатывала их. Бутылки открывали, только когда наступал сезон, их содержимое источало невероятное благоухание, а когда в нужный момент на чарку с вином опускался лепесток «улыбки» и запах напитка смешивался с ароматом цветов, все присутствовавшие делались безмерно веселы и довольны.