Движимая непреодолимым любопытством, она подошла и заглянула в приоткрытую дверь. Одна из девушек занималась тем, за что ей платили. Дельфина отпрянула и хотела убежать, но застыла, не в силах отвести глаз от запретной сцены.
Как кролик перед удавом, она была парализована действом, глядя, как два обнаженных тела – мужчина и женщина – сплелись вместе. Потом шок прошел, но любопытство пересилило, она продолжала смотреть, и непривычное тепло разлилось по ее телу, девушку захватили неведомые прежде ощущения. Руки и ноги этих двоих переплелись, они ритмично двигались в унисон, а ее тело невольно отзывалось на происходящее, томление жаркой волной разлилось внизу живота. Каждый нерв был напряжен, сердце бешено сту чало.
Дельфина с трудом опомнилась и перевела дыхание. Что она тут делает? Эти двое ей незнакомы, почему их действия вызывают такое волнение в ее крови? Только падшие женщины, это она знала от матери, получают наслаждение от этого. Дрожа всем телом, она пошла к лестнице, испытывая чувство вины, как ребенок, которого застали подглядывающим в замочную скважину.
Она уже начала спускаться, когда снизу послышался громкий мужской голос. Его обладатель – грузный мужчина, с густыми светлыми волосами, резкими чертами лица, – поднимался навстречу. Его рубашка из грубого льняного полотна была в пятнах от еды и пива, бархатные темные штаны поддерживались широким поясом на животе. Он окинул Дельфину пронзительным оценивающим взглядом, вульгарным и наглым.
Это и был Уилл Келли, жестокая и безжалостная скотина, пьяница, игрок и совратитель. У него были лисьи, близко посаженные глаза, умные и цепкие, которые ничего не упускали. От его взгляда по коже Дельфины пошли мурашки. От него так несло запахом дешевого кабака и немытого тела, что ее затошнило.
При первой же встрече ей было достаточно одного взгляда, чтобы определить его мерзкую сущность и почувствовать исходившую от этого человека смертельную опасность.
Он встал на ее пути, широко расставив ноги и уперев могучие кулаки в бока. Взгляд серых пронзительных глаз был холоден и враждебен.
– Итак, что вам понадобилось наверху, мисс Кэмерон? Снова суете нос не в свое дело?
– Ничего подобного. – Она старалась принять высокомерный вид и решила не поддаваться на его вызывающую грубость, хотя от близости этого животного у нее дрожали от страха колени. – Я ходила повидаться с Мег. И не надо кричать, я вас прекрасно слышу.
– Уж не думаете ли присоединиться к ее ремеслу? – И вдруг он, протянув лапищу с грязными ногтями, приподнял за подбородок, повернул ее голову, разглядывая в профиль. Потом наклонился и, обдавая ее брызгами слюны, заявил: – Вы бы вполне подошли, у меня глаз наметан, такая, как вы, – лакомый кусочек, – и ухмыльнулся плотоядно. – Я человек сговорчивый, мы могли бы поладить.
Она сверкнула гневно глазами и отбросила его руку:
– Не смейте меня трогать! Неужели такая мысль могла прийти вам в голову? Что я могла бы отдавать себя вам или тем, кто посещает это заведение? Никогда.
Он язвительно рассмеялся:
– Я знал много таких благородных дам, мисс… как вас там… благородная мисс Кэмерон! Была одна такая французская штучка, которая возомнила, что она слишком хороша даже для самых богатых и красивых любителей поразвлечься. А потом она приползла ко мне на коленях, умоляя пустить в свою постель. Или вот еще: была одна самая настоящая красотка, из Кента. О, это была надменная и упрямая стерва, но через неделю после общения со мной она все поняла и уже сама приходила ко мне. – И он торжествующе расхохотался.
