- Тебя это не касается и не обсуждается. Мне идти надо, утром мой человек привезет продукты, - Саид спокойно пошел вперед, но я его оставлять не собиралась.
- Выпусти меня! – я ухватила Падишаха за руку.
- Нет, - он сказал это так безапелляционно и с долей раздражения, что мне по-настоящему стало страшно. В бирюзовых глазах блеснуло нечто нехорошее. – И во избежание порчи моего имущества, в частности, окон и дверей знай, на всех выходах стоит сенсорный ключ и иначе их не открыть. Ну а окна бронированные. Поэтому повторюсь, просто прими действительность и всё будет хорошо, - Саид высвободил свою руку. – Я тебе давал право выбора, ты его сделала в мою пользу, спор окончен.
- Но я ведь не знала, - мой голос сорвался.
- Не имеет значения, - Падишах спокойно ушел, оставив меня одну в этом огромном доме.
Сюрреализм, вот что, первое пришло мне в голову, когда звенящая тишина затопила собой пространство коридора, в котором я некоторое время стояла, боясь пошевелить даже кончиками пальцев. В голове билась, не уживалась мысль о том, что меня вот так с размаха и прямо об асфальт впечатали. А я-то думала… Но ведь Саид так убедительно играл роль галантного и вежливого кавалера. Я и предположить не могла, что он окажется таким… Ненормальным собственником.
То, что двери открыть никак нельзя, а окна не разбить, я усвоила на собственном опыте. И это было, пожалуй, самое горькое и болезненное разочарование. Как ненормальная, до последнего надеялась, что Саид просто врёт, оказалось, что говорит правду. Ну, хоть в чем-то не солгал…
Кое-как нашла свою сумку, сразу стало понятно, что в ней уже побывали чужие руки – вывернутая наизнанку. Ни паспорта, ни телефона я, конечно же, не нашла. Какая-то бешеная, рвущаяся наружу паника, почему-то отсутствовала. Может, просто всё дело в шоке? Именно он еще блокирует эмоции? Я отчётливо понимала, что попала в настолько нетипичную ситуацию, что найти выход из нее, вот так сходу никак нельзя. И всё так по-дурацки получается. Меня ведь запер не какой-то совершенно незнакомый человек, а мужчина, который сумел вот так запросто заставить меня думать о нем и мечтать о встречи с ним. Пожалуй, это пугало больше всего, потому что одним махом вся эта издёвка собственных чувств и сердца никуда не делась.
Я попыталась найти хотя бы домашний телефон, ведь должен же он быть в таком большом доме. Но ничего подобного я не обнаружила. Некоторые комнаты вообще были заперты, поэтому везде провести инспекцию мне не удалось.
В конечном итоге не без труда я вернулась в ту спальню, в которую меня раннее привел Саид. Смятые простыни, как бы издеваясь, напоминали о том, что здесь происходило еще пару часов назад. Лечь на эту кровать не хватило смелости, да и чувство омерзения к самой себе не позволило.
Непроходимая идиотка! У меня ребенок, а я кинулась в объятия мужчины, который запер меня, как какую-то зверушку. И о чем я только думала? Похоже, что ни о чем. Хотелось надеяться на то, что Саид не окажется уж законченным деспотом и действительно привезет Аню. Всё же, когда дочка будет рядом со мной, я смогу спокойней, рациональней размышлять, не захлёбываясь страхом, что с ней что-нибудь случится.
Как бы прискорбно это не звучало, но мне действительно ничего не осталось, кроме вымученного ожидания утра. Я ходила туда-сюда, нервно растирая ладони. Жуткое искушение разрыдаться больно душило, но я каким-то чудесным образом держалась. Куда больше пугала мысль, а что если я свыкнусь со всем этим? Что уж здесь геройствовать, не сильна я характером, несгибаемого стержня тоже нет. Если такому слизняку, как Артуру, ничего не стоило подмять меня под себя, то что уже говорить про Саида. Я только в одном случае могу слететь с катушек, если моему ребенку захотят причинить зло. А так…
