Падший - страница 23

Она:

– Дим, Дим, иди сюда…

Говорю я ему сквозь стон, он не слышит меня… он подымает меня, не отрываясь от процесса, мои лопатки лежат на кровати, а нижняя часть парит в воздухе, такое ощущение, он перепутал, где голова а где… я сейчас кончу…

Она:

– Дим, я сейчас кончу, иди сюда! Тебя там засосало, что ли? Это не моя голова, целовать больше надо сюда!(показываю на рот).

Он засмеялся и опустил меня… Эта шутка чуть вывела и меня, и его из этого пьяного состояния… Мы осмотрелись… Тут же осознали, где мы и с кем мы, и он снова на мне… мы целуемся, и опять туман… Мне кажется, кто не занимался любовью, тот не знает настоящего значения слово «пьяна»… Мои глаза чуть открыты, мне очень жарко… мое тело горит, оно требует утолить жажду… а он как раз именно тот оазис для моей души и тела, в этом и парадокс, что меня немного заставляет улыбнуться… В чем?.. Я жажду его, чтобы утолить свой голод то ли любви, то ли секса, но при этом я уже начинаю мечтать о стакане воды. Он мой мираж в этой сухой пустыне без чувственного песка, я говорю «мираж», потому что я не верю, что, столько блуждая по ней, можно найти хоть каплю воды, которая заставит меня снова жить… а не выживать, обрастая чешуей против этого жесткого самоубивающего места… И поэтому я безмерно пытаюсь утолить свою жажду, порой ведя себя как кошка под валерьянкой… Мне кажется, это проблема пустыни: кто находил воду, просто захлебывался, пытаясь безмерно упоить свою жажду…

Я не могу дозировать его… Раньше на первом свидании ручку подержать, на десятом – приобнять… через месяц – секс-классика, через два, может быть, уже анал… А тут?

Надо хотя бы жопу сберечь… а то уже пальцы примеряет, подлец…

Она:

– Так-так, во-первых, мы только два дня знакомы… – пытаясь чуть сдержать его.

Мы смеемся.

Он:

– У тебя отлично получается сдерживать меня своими шутками.

Чуть сдерживать.) Я просто уже не вижу берега, поэтому меня… ну, ты понимаешь.

Она:

– «нет» или остановить я тебя уже не смогу, мы набрали такие обороты уже… Но если услышишь: «Дима, слушай анекдот…» (тут снова засмеялись) – ну, ты понимаешь.

Он:

– Все, довольно, уже пятнадцать секунд болтовни, в занятие любовью я не потерплю… продолжаем…

Она:

– Так ты даже не вынул, вроде и не останавливались…

Он шлепнул меня… не рукой, а околочленной областью в мою около…дырочную область, типа: «не учи»…

Поэтому это и называется чувство… юмора… Я уже отключена, но вот эти его маленькие отклонения от алгоритма – я чувствую, они заставляют меня улыбаться, как мои – его; конечно, ему везет больше… я шучу больше… правда, и сама с этого ржу… но что поделать, шутить по красоте могут не все… поэтому это юморной онанизм: сама шучу – сама смеюсь, причем больше, чем он, поэтому иногда чувствую себя неловко, когда шучу, а кто-то не смеется, мне неловко, потому что кто-то тупой не понял шутки… Лучшая шутка, кстати.

Вот так я рассказываю про секс с ним и еще про все вообще… Эта тонна мыслей… Я теперь понимаю, почему мой мозг так любит секс… потому что понимает, в этот момент я ему даю отдохнуть и забываю обо всем, поэтому и появилась идея, что все эти мысли просто из-за недотраха… а у меня сейчас как раз трах… счастливая я просто в один момент легла звездочкой и смотрела в потолок… это была не кровать, это было… небо – именно то, которое седьмое небо счастья, так что кто-то хотел сделать звездочку в снегу, а кто-то сделал ее на седьмом небе… Ведь можно сказать, что секс был хорош, охуенен, а можно добавить в него сказки, романтики, получить из того хорошего момента жизни… незабываемый.