Как безвольная рабыня, познавшая прелесть тугого кнута, рассекающего кожу ради удовольствия хозяина и благодарная за эту боль, я находилась в его власти и полном подчинении, и мне это нравилось. Фархад трепал меня и таскал, как хотел того сам, и это заводило меня настолько, что лишь от одной мысли я готова была кончать и кончать. Я всецело отдалась ему и забыла обо всём на свете, на время лишившись рассудка.
– Мама, папа! Мы дома!
Донеслось из коридора голосом Фатимы.
Дети с Фатимой вернулись!
Они уже здесь! Вот же незадача!
Мы с Фархадом едва успели поправить на себе одежду, как Тимур с Марьяной влетели на кухню и бросились обниматься.
Благо, они еще маленькие, и ничего не заподозрили. Но Фатима, вошедшая на кухню спустя минуту после них, сразу раскусила, почему мы с Фархадом такие запыхавшиеся и вспотевшие и почему на столе кавардак.
Боже… Свекровь застала нас трахающихся на обеденном столе…
Оставалось лишь верить и надеяться, что это нескромное обстоятельство не сильно разочаровало её в её-то семьдесят с небольшим.
– Что ж ты не позвонила, когда прилетели? – Фархад, испытывая неловкость, обратился к матери. – Я б вас встретил…
– А мы так… Решили нагрянуть без предупреждения. – Фатима, стыдливо улыбаясь, глядела то на сына своего, то на меня. – Сюрприз хотели вам сделать. И чтобы вы поспали подольше. Вижу, сюрприз удался… Ну хоть не ругаетесь, и то слава богу....
Я скромно отвела глаза и взялась наводить порядок на столе, как тут заметила в отражении, что сильно взъерошенная. Поправив волосы, секунду назад торчавшие как грива у льва, я перевела смущённый взгляд на Фархада.
Фархад переместился к окну, чтобы его вспотевшее лицо обдало ветром.
Затраханная и недотраханная одновременно, я поняла, что делать вид, что ничего не было – та ещё непростая задача. Не получалось выровнять дыхание, сколько не заставляла себя. И гудит всё там, и ноги не слушаются, и щеки горят. И срочно надо прекратить думать о сексе. Хотя это невозможно, потому что за эти дни сексом весь дом пропах.
Фатима не выдержала неловкости момента и отправилась в сад за Авророй.
– Все будут чай?
Всё ещё красная от стеснения, я взяла с полки холодильника молоко и вопросительно поглядела на младших.
Дети ответили утвердительными кивками.
– Присаживайся. Я сам сделаю.
Фархад, видя, как мне тяжело концентрироваться с одного на другое, любезно предложил помощь, неоценимую в те моменты.
По крайней мере, у него, в отличие от меня, возбуждение "упало", что было заметно по шортам.
Надо бы нам с Фархадом почаще оставлять детей на няню и проводить время вдвоем. А ещё лучше в отпуск без детей поехать. Ведь именно отпуска нам не хватало все эти полгода.
Кто бы знал, что секрет семейной гармонии настолько прост…
Ближе к концу завтрака, Фатима деликатно поинтересовалась у Фархада, планирует ли он коверкать судьбу за деньги, рискуя жизнью на ринге и дальше.
Меня захлестнул неподдельный интерес послушать, действительно ли Фархад завязал с боями без правил, или только прикидывался, что завязал, а сам вернется к этому занятию, как только поправит своё здоровье.
Фархад поспешил обрадовать нас: клятвенно пообещал, что карьера в "Октагоне ярости" завершена, но прекращать драться за деньги он пока не намерен. После того как помирился с Билли, у Фархада появилась подработка учителем в школе боевых искусств, буквально вчера переименованной в "Братья".
