Внизу появился ди Феррей; девушка распечатала сумку с канцлерской корреспонденцией и перевернула ее. На свет появился лишь один конверт. Ди Феррей прочел, кому он адресовано, и тут же вскрыл, из чего Иста заключила, что пришло личное послание от его возлюбленной дочери леди Бетрис, фрейлины принцессы Исель. Судя по тому, как лицо управляющего смягчилось, в письме говорилось о внуке. Может быть, у малыша уже начали резаться зубки? Если так, то в скором времени Исте доложат о его достижениях. Рейна улыбнулась.
Девушка потянулась, водворила сумку на место, осмотрела ноги и копыта коня и передала животное груму, снабдив последнего строгими наставлениями. Тут Иста обнаружила, что ее собственная фрейлина пристроилась смотреть ей через плечо.
– Я хочу поговорить с этой девушкой, – решительно сказала Иста. – Приведите ее ко мне.
– Миледи, но у нее было только одно письмо.
– Ну и что? Я хочу послушать дворцовые новости.
Фрейлина фыркнула:
– Не думаю, что эта невежественная девица может быть поверенной придворных дам Кардегосса.
– Все равно, приведите ее ко мне.
Может быть, в ее голосе прозвучали стальные нотки, но, как бы то ни было, фрейлина ушла.
Наконец резкий запах лошадей и кожи возвестил о приближении девушки к гостиной рейны раньше, чем неуверенные слова фрейлины:
– Миледи, вот курьер, которого вы просили позвать.
Иста отвернулась от окна и жестом приказала фрейлине удалиться. Та неодобрительно нахмурилась, но послушалась.
Девушка удивленно и даже немного испуганно посмотрела ей вслед. Затем она исполнила нечто среднее между поклоном и реверансом:
– Рейна… Чем могу служить?
Иста едва ли могла ответить на этот вопрос.
– Как тебя зовут?
– Лисс, миледи, – и чтобы заполнить паузу, девушка добавила: – От Энилисс.
– Ты откуда?
– Сегодня? Почтовую сумку мне вручили на станции…
– Нет, я имею в виду вообще.
– А. Хм… У моего отца было небольшое поместье недалеко от Тенерета, в провинции Лабрана. Он разводил лошадей для ордена Брата и овец для продажи на рынке. Насколько я знаю, он и сейчас занимается тем же.
Состоятельный человек. Значит, такая своеобразная для девушки работа – не способ избежать жуткой нищеты.
– А как ты стала курьером?
– Я об этом даже не помышляла до тех пор, пока однажды мы с сестрой не поехали в город, чтобы доставить нескольких лошадей в храм. И тогда я увидела, как мимо галопом промчалась девушка в одежде курьера ордена Дочери… – Вспоминая, она счастливо улыбнулась. – И с того момента меня как будто ошпарило.
Может быть, сказывалось отсутствие свидетелей, может быть, причиной были молодость и сила посетительницы, но Иста с облегчением заметила, что присутствие рейны не лишает девушку дара речи:
– А ты не боишься в одиночестве разъезжать по дорогам?
Курьер мотнула косой:
– Я объезжаю опасности. По крайней мере до сегодняшнего дня мне это удавалось.
Иста ей поверила. Девушка ростом была выше нее, но все же ниже тощих парней, которых любят брать в курьеры. Лошади легче с таким седоком.
– Может быть, тебе… неуютно? Ведь приходится скакать и в жару, и в холод, вне зависимости от погоды…
– Ну, под дождем я не растаю. А быстрая езда не дает замерзнуть в мороз. И если нужно, я могу, завернувшись в плащ, переночевать под деревом. Или на нем, если место покажется подозрительным. Конечно, койки курьерских станций теплее и удобнее, – девушка иронично сощурила глаза, – хотя ненамного.
