Пока лорд размышлял обо всём, с чем ему придётся столкнуться, карета остановилась, и после того, как он одёрнул шторку, его глазам предстал дворец Шерманин.
Виктор был настолько счастлив, что это путешествие закончилось, что выпрыгнул из кареты и, видя перед собой дворецкого и слуг, вышедших встречать его, на ходу приказал приготовить еду и алкоголь, потому что собирался напиться до беспамятства.
Ему осточертела эта дорога и всё, что с ней связано. Он видеть больше не мог кареты, палатки и уличные туалеты.
Благодаря тому, что в его инвентаре помещалась ванна, обогреватели и всё, что могло создать комфортные условия в походе, им не приходилось особо мучиться с тем, чтобы помыться и отдохнуть, но это всё равно нельзя было сравнить с бассейном во дворце, а также вкусной едой, недоступной в дороге.
Лорд даже не заметил, что его не встречает ни одна из жён. Он вспомнил о них, только когда увидел Линею, спускающуюся по лестнице в холле ему навстречу.
На радостях от встречи с ней он подхватил её пониже спины и поднял над собой. Девушка сначала захихикала, но, быстро опомнившись, попросила опустить её на пол.
Когда она оказалась на ногах перед ним, девушка поправила одежду и посмотрела на мужа.
– Сильвия больна, – произнесла Линея, и от этих слов сердце мужчины сжалось. В этом мире малейшая болезнь, которую не могут вылечить монахи, означала смерть.
А учитывая, что Шима находился во дворце, это значило только то, что ему не по силам вылечить её и, скорее всего, в столице нет того, кто может это.
Виктор с серьёзным лицом посмотрел на неё.
– Где она? – спросил он.
– Сейчас ей получше, она отдыхает, – ответила Линея, но лорд видел, что она что-то скрывает.
– Говори – приказал Виктор.
Девушка замялась, словно стараясь подобрать нужные слова, но, столкнувшись с суровым взглядом мужа, поняла, что он очень недоволен.
– П-понимаешь, ты только не злись, – начала она, потирая пальцы и, не найдя, куда деть руки, продолжила: – Это происходит с ней уже довольно давно, однако Сильвия просила не рассказывать тебе.
Услышав такое признание, Виктор чуть не взорвался от злости. Самая большая глупость, которую может совершить больной человек, – это скрывать своё состояние.
Но, по словам девушки перед ним, Сильвия опасалась, что её сочтут слабой и неспособной родить ребёнка, а это стало бы для неё тяжелейшим ударом.
– Дуры! Кретинки! Вы обе просто дуры! – орал на весь дворец лорд, и на этот ор сбежались Клиосса, Миранда и Луна, но Виктор не обращал на них внимания и в ярости продолжал расспросы: – кто ещё был в курсе?!
Он желал понять, как много людей скрывали от него правду.
Девушка уже была в слезах и честно призналась, что знали слуги, дворецкий и несколько человек из стражи.
В этот момент лорд был готов убить всех, его аура распространилась по дворцу, но в тот же момент графиня подавила её, чтобы он не потерял контроль, ведь в здании находились слабые маги и простые люди, которые могли погибнуть от такого давления.
Бросив взгляд на плачущую Линею, Виктор направился в покои Сильвии. Сейчас ему было плевать на её слёзы и её состояние.
Обмануть его – всё равно что предать, а разгневался он неспроста, и этому было объяснение, крывшееся в прошлом на Земле.
Мать Виктора умерла во время пандемии. Её подруга, которая старше матери на двадцать лет, настаивала на вакцинации и выжила, но даже при том, что его мать являлась фармацевтом, она упорно отказывалась от лекарств, а после того, как заболела, долгое время скрывала от всех, ссылаясь на простуду.
