В конце концов, от монотонного бега тупи, он невольно склонился к гребню животного и задремал.
***
Мет вздрогнул и открыл глаза и тут же прижмурился от рези в них. Ему в лицо ударил порыв странного песка, в котором отчётливо просматривались синие искорки, будто крохотные молнии. Было темно. Тупи стоял и от порывов ветра лишь дёргался.
«Проклятье! Вот и непогода! Песчаная буря! Этого только не хватало, – замелькали у Мета тревожные мысли. – И что дальше? Где я нахожусь? Куда тупи приволок меня?»
Он слез со спины животного и прикрывая глаза ладонью попытался осмотреться, но ничего, кроме сверкающих синих блёсток увидеть ему не удалось. Он присел, наклонился и понял, что стоит на всё той же красно-коричневой дороге.
«Чёрт возьми, неужели тупи никуда меня не привёз? Как далеко сейчас до кузницы?»
Неожиданно ток его мыслей прервало громкое рычание тупи. Мет поднялся и всмотрелся в бурю, но ничего, кроме вспыхивающих синих блёсток не увидел.
Вспомнив о катране, Мет вытащил его из ножен, и поднял над головой – много света не прибавилось, но стало видно, что тупи действительно стоит посреди красно-коричневой дороги и перебирая ногами, издает странный звук, похожий на шипение. Перед ним, явно, кто-то был, кто мешал его движению. Выходило, что остановился он вовсе не из-за пыльной бури.
Мет освободил своё поле и разбросил его вокруг: впереди, совсем неподалеку, чувствовались несколько слабых психотронных полей.
Поля показались знакомыми. Мет напрягся, пытаясь сопоставить их с известными ему полями и…
Эти поля напоминали поля атлетов. Определенно, это они помешали движению тупи.
Взявшись за катран обеими руками , Мет медленно пошёл вперед, навстречу идущим в его сторону атлетам. Скорее всего атлеты были одни, так как рядом с ними не чувствовалось никаких биополей живых организмов.
«Вероятнее всего они приехали сюда, чтобы расправиться с кузнецом, наслушавшись россказней убежавших аборигенов, но не найдя кузнеца, видимо решили, что он сбежал и теперь куда-то возвращаются, – промелькнули у Мета догадки. – Это хорошо, что их застала песчаная буря. Неизвестно, справился бы я с ними при погоде?»
Он остановился. Его губы вытянулись в широкой усмешке.
«Переоценил я кузнеца. Всего-то троё пришли расправиться с ним, а не сотня, как я предполагал, – продолжил размышлять он. – Или сбежавшие воины недостаточно красноречиво описали произошедшие здесь события, или атлеты им не поверили. Скорее – второе», – Мет механически покивал головой.
Между тем, атлеты уже были где-то недалеко. Их психотронные поля были неспокойны и метались вокруг своих тел. Но скорее всего они не чувствовали психотронного поля Мета, так как шли, явно, ничего не опасаясь.
«Несомненно, они знают, какое грозное оружие представляет из себя невидимое психотронное поле, но контролировать его не могут, а может и боятся из-за того что плохо знают, что это такое, – замелькали у Мета очередные догадки. – Это хорошо было видно по поведению шхерта, когда я коснулся его своим полем. Видимо он и не предполагал, что это может сделать абориген», – заключил он свои размышления.
Впереди, в ночи, замелькали синие огоньки, видимо атлеты освещали себе путь катранами. Желая обозначить своё присутствие, Мет механически поднял над головой свой катран, даже не подумав, нужен ли ему прямой контакт с атлетами.
Двигающиеся к нему синие огоньки на несколько мгновений замерли, видимо, атлеты увидели его жест, затем выстроились в линию и опять пришли в движение.
