Филипп следовал за ней, наслаждаясь атмосферой ресторана: уютные столики, мягкий свет и тихая музыка создавали ощущение уюта. Они подошли к столику, за которым уже сидел Арсений.
– Привет, Арс! – сказал Филипп, улыбаясь и протянув руку для приветствия.
– Фил! – ответил Арсений, протягивая руку в ответ. Его глаза светились радостью встречи, а улыбка искренне освещала лицо.
Они сделали заказ и погрузились в приятную беседу, ожидая еду.
– Как дедушка? – спросил Филипп с искренним интересом, заметив мрачное выражение лица Арсения.
– Всё так же, – тихо ответил Арсений.
– Надеюсь, он скоро поправится, – сказал Филипп, стараясь поддержать друга.
– Ты не представляешь, как я на это надеюсь, – сказал Арсений, но в его голосе звучала нотка беспокойства. Он немного отвёл взгляд, как будто это одно слово вырвалось случайно.
– Я помню, он у тебя замечательный дед был.
– Это точно. Он обязательно поправится и ещё всех нас переживёт, – с оптимизмом произнёс Арсений, но в его голосе все так же звучала нотка беспокойства.
– Ага, – кивнул Филипп.
– Почему один пришёл? – поинтересовался Арсений, внимательно наблюдая за выражением лица Филиппа.
– Ева решила, что будет нам только мешать, – с неуверенностью ответил Филипп, потирая затылок. Он чувствовал, как слова застревают в горле, боясь показать свою неуверенность перед Арсением. Он не хотел, чтобы друг думал, что у них с Евой проблемы, но подобрать правильные слова было нелегко.
– А чего так неуверенно? – спросил Арсений, недоуменно поднимая брови и пристально смотря на друга.
– Ева расстроена, что ты не пришёл на свадьбу. Ты же знаешь, она очень обидчивая, – сказал Филипп, не в силах скрыть тяжёлую ноту в голосе. С этим было сложно справиться, и, наверное, он сам уже не верил в лёгкость оправданий.
– Её можно понять. Наверное, это бессмысленно, но передай ей, что прошу прощения, – сказал Арсений.
– Хорошо, – согласился Филипп, чувствуя, как гнетущая атмосфера начинает рассеиваться.
– Ладно, а ты как вообще живёшь? Чем занимаешься? – сменил тему Арсений.
– Как ты уже знаешь, работаю учителем и всё, – ответил Филипп, с большим интересом спросив: – А ты что делаешь?
– У меня тоже всё так же: постоянные разъезды, управление компанией, – Арсений вздохнул, потирая лоб. – Знаешь, иногда хочется просто взять и послать всех к черту.
Филипп тихо кивнул, ощущая усталость, которая будто давила на его плечи. Долгие рабочие дни, постоянные тревоги и нерешённые вопросы накапливались, высасывая из него всю энергию. Ему казалось, что вся энергия исчезла, оставляя только тягостное чувство внутренней пустоты. Мысли о том, как всё могло бы быть иначе, если бы он рискнул когда-то раньше, тяготили его, добавляя к усталости горькую ноту сожаления.
– Но потом я вспоминаю, ради чего я работаю, – продолжил Арсений. – Мир свободы, где никто не смеет диктовать, как жить.
– Не хочу тебя обидеть, но в новостях говорят, что у твоей компании какие-то сложности, – медленно произнёс Филипп, чувствуя неловкость.
– Псы лают, караван идёт. Конкуренты пытаются меня уничтожить, но я ломаю их рынки и меняю правила игры, – уверенно сказал Арсений, жестикулируя рукой со стаканом. – Они вложили огромное количество ресурсов в агитацию против меня, но я не позволю им разрушить компанию, которую создал мой отец. Так что можешь не переживать, – сделав небольшую паузу, отпив из стакана.
