– Ошибся, Ваша Милость… – Лаге побледнел.
– Ошибся, – повторил Гранселан медленно. – Ошибся… А что вы сидите? Ужин стынет.
Барон отломил ножку гуся, положил в тарелку. Налил себе вина.
– Не стесняйтесь.
Родвир взял кубок. Отпил. Со скучающим видом потянулся за второй ножкой гуся. Хелер с интересом следил за происходящим. Он забыл, что не обедал ещё сегодня. Голод отступил перед любопытством.
Барон продолжал:
– Форестер, – Гранселан обратился к человеку со шрамом. – Насколько я понимаю, человек, которому доверено командование егерями, сам должен хоть что-то понимать в этом деле.
– Я лучший, – уверенно, но сдержанно ответил Форестер.
– Лучший… – барон сделал глоток. – Тогда объясни мне, что это? – Барон положил на стол пучок ворсинок от верёвки, обнаруженный Родвиром на крыше.
Форестер взял ворсинки, долго разглядывал их.
– Это ворсинки от верёвки, – ответил он на вопрос. – Похоже, пенька.
– Похоже, – подтвердил барон. – Вот только, мне интересно, – Барон неотрывно смотрел Форестеру в глаза. – Как эта пенька оказалась на крыше над окнами комнаты сэра Грегори?
Настала очередь бледнеть Форестеру. Его лицо стало одним цветом со шрамом.
– Там же были обнаружены следы. Человеческие. Идущие аккуратно к тому месту, где обнаружили эти ворсинки. И обратно. Что молчишь?
Форестер молчал.
– Вот скажи мне, Форестер, – барон, было заметно, уже с трудом сдерживал гнев. – Скажи, как ты проводил расследование? Чем ты вообще занимался всё это время, если какой-то… – Гранселан осёкся, бросил быстрый взгляд на Родвира. – Если посланник Правителя, ничего не знающий о наших внутренних делах, даже не знакомый с сэром Грегори, в один миг находит доказательства его убийства! Слышишь? Убийства! А не «несчастного случая»! Который вы мне суёте уже не один день!
Главный егерь и великий учёный сидели, уставившись на ополовиненного гуся.
– Вижу, вам обоим нечего сказать, – Форестер и Лаге не подняли головы. – Можете идти!
Они встали. Поклонились барону. Вышли из-за стола.
– Да, – бросил барон вслед. – Завтра, ровно в восемь, собрание ближнего круга. Сообщите всем.
Форестер обернулся. Кивнул.
– Слышали бы вы, какими эпитетами награждал вас Лаге, – продолжил барон, когда егерь и медик покинули столовую. – Обоих! – добавил Гранселан, заметив усмешку на губах Хелера. Усмешка пропала. – Какие обвинения он вам предъявлял… Колдовство было не самое страшное из них, – барон постучал пальцами по столу. – Требовал утопить вас, представляете.
Гранселан помолчал.
– Значит яд, – задумчиво продолжил он. – Кто?
Хелер пожал плечами.
– Пока можно сказать лишь только то, что это сделал кто-то из своих.
– Кого ты имеешь в виду? – уточнил барон.
– Того, кто может свободно, не вызывая подозрений, ходить по замку. Кто может запросто выпить ночью вино с Грегори. Покинуть его комнату, оставшись незамеченным.
– Выпить вино? – удивился Гранселан.
– Да, – Хелер посмотрел на Родвира. Тот ничего не сказал. – Когда мы обнаружили тело, в комнате на столе стоял кубок. С вином. Сегодня с утра кубка уже не было. Кто-то унёс его.
– Вино… – повторил Гранселан. – Грегори не стал бы пить с кем попало. К тому же ночью. А второй кубок?
– Второго кубка не было…
– Стало быть, не прислуга.
– Ближний круг, – добавил Хелер.
– Ближний круг, – эхом отозвался Гранселан.
Родвир слушал не перебивая. Круг подозреваемых сузился.
Вернувшись в комнату, Родвир положил перед собой лист бумаги с планом расследования.
