– Повелитель коней.
– Это что? Кентавр получается.
– Да, мой повелитель, – согласился Авл.
Купа селян окружает пленительный хор и сердечно
Им восхищается…
Один ветеран стоит трех-пяти новобранцев. Да еще из Второго, бывшего Десятого, прошедшего Германию.
– За какой срок им там что-то полагается?
– От пяти до восьми лет, мой господин.
– Ну, пару лет еще потерпят. Эмилию Лонгину отпиши, что я им доволен, но глаз с него не спускаю. Не ребенок, сообразит, что сказать своему зверинцу.
Он вяло похлопал ладонью о ладонь.
– Довольно. Домоуправителя ко мне. Писца оставь.
Там и ужасную силу представил реки Океана,
Коим подверхним он ободом щит окружил велелепный.
Приск вышел, забрав с собой свитки, и мгновение спустя впустив худого суетливого домоуправителя с печатью неимоверной озабоченности на скорбном лице.
– Подойди сюда, мой Амфион. Так. Скажи мне, Амфион, кто это?
Амфион растерянно перевел взгляд с хозяина на рабыню и обратно. Чтение оборвалось.
– Это твоя новая рабыня, мой господин, – сказал он осторожно.
– Негодный твой товар, Амфион, – он незаметно подмигнул слуге.
Амфион побледнел, пытаясь понять сложную мысль хозяина.
– Это… мой господин… – начал он, помогая себе руками. – Гречанка, юница, девственница… Знаток поэзии и музыки…
Зря подмигивал. Он поморщился.
Раб – это вещь, умеющая говорить.
– Я буду перечислять, а ты, Амфион, загибай пальцы. Это ты умеешь?
– Да, мой господин.
– Великолепно.
Он отщипнул еще одну виноградину и поднялся.
– Она не может найти по моей просьбе нужное место из стиха…
– Мой господин! – девушка задрожала. – Это не так.
– Вот, – удовлетворенно сказал он, подняв пухлый палец. – Она дерзка… Она прерывает чтение стихов без позволения своего господина…
Достаточно? Нет, еще что-нибудь.
Знаток поэзии? Славно.
– Да будет тебе известно, мой Амфион, что гекзаметр представляет собой шестистопный дактиль с хореическим окончанием.
Видел бы он сейчас себя со стороны. Сейчас это – вещь бессловесная.
Таким образом, он распадается на несимметричные
половины, по три стопы в каждой, с неравным
чередованием ударных и безударных слогов, так что
на границе их ударные стопы
А сейчас – телега, или вещь немая.
Дальше, хоть забери меня Маны, не помню. Хотя нет… Как это…
Законы же
декламации гласят, что перед ударным слогом
необходимо сделать паузу для того, чтобы набрать
в грудь
Насчет груди – тонко, тонко. Учись, старина Флакк!
воздух – для выразительного произнесения
следующих за ударным безударных стоп.
Его даже жалко. Клянусь Марсом, или нет, клянусь сребролуким Аполлоном, его сейчас хватит удар от перенапряжения.
Двойная ударная
стопа, мой Амфион, требует двойной паузы, верно?
Она же не делает этого и прочитывает всю строку
на одном дыхании.
– Пусть выслушает меня мой господин… – рабыня прижала обнаженные руки к груди и протестующе затрясла головой.
Жасмин упал на мраморный пол.
– Сколько получилось, мой Амфион?
– Четыре, мой господин, – Амфион для верности поднял костлявый кулак с отставленным большим пальцем.
– Четыре. Это значит, – он вздохнул, – четыре удара розгами.
Девушка вскрикнула и повернулась к колонне, закрыв лицо руками.
Ах, какие трогательные лопатки.
Нет, дурак не понимает, мигай не мигай.
