Память заклинателя - страница 2

Как только змеелов остановил лесоход у нужного дома, жёлтые ворота со скрипом отворились. Из них вышел худощавый мужчина в кожаной куртке и высоких сапогах, пользовавшихся популярностью у рыбаков. Кожа на его лице потемнела и огрубела от частого воздействия морского ветра.

— Доброго здравия вам, змеелов! Я — Табо.

— Я — Малос, — кивнул змеелов.

— Идёмте, покажу вам. С самого обеда не притрагивался к снастям из-за этой ядовитой шельмы.

Малос сжал губы, удерживаясь от резкого ответа. У рыбака не было ни одной причины оскорблять гостью его сетей — она не принесла ему никакого вреда, разве что напугала как следует и приостановила промысел на сегодня, устроив ему внеплановый выходной.

Змеелов спрыгнул на прикатанную колею дороги, подхватил из кузова тёмно-зелёный мешок, крюк и перчатки. К его левой штанине, заправленной в высокий кирзовый сапог, прикоснулась маленькая мордочка: Хори тоже выбрался из кабины и присоединился к нему.

— Посторонитесь, там енот! — вскрикнул Табо. — Он может кинуться на вас!

— Он приехал со мной, — успокоил мужчину Малос, натягивая перчатки. — Показывайте ваши сети.

Он привык к тому, что люди волновались, внезапно видя перед собой енота, который мог оказаться бешеным и броситься на них. Но они успокаивались и даже проявляли интерес, как только узнавали, что Хори был спутником змеелова.

Трое прошли до конца узкой улочки: два человека и пушистый зверёк, то и дело нырявший в кусты, чтобы исследовать их содержимое. Улица заканчивалась небольшим причалом: на воде мерно покачивалось несколько деревянных лодок, выкрашенных в красный, жёлтый, оранжевый и голубой цвета. На высоких кривых шестах висели рыбацкие сети, кое-где латанные, но довольно прочные на вид. Табо подошёл к краю причала и ухватил одну из сетей за край.

— Вот здесь она засела. И ведь резать досадно — добрая сеть-то. Пробовал прикончить тварь палкой, так она извивается, бьёт хвостом по воде. Даже ковырял её щипцами, так ведь увиливает. Скользкая.

Малос сжал зубы. Пытаться убить змею палкой! Рыбак, видно, переживал за сеть больше, чем за собственную жизнь. Никогда не стоит угрожать крапе, а уж тем более, злить, тыкая в неё палкой. Она вполне могла бы выбраться из сети, атаковать Табо, выпрыгнув из воды, и научить его элементарным правилам безопасного поведения. Змея — хороший учитель, вот только большинство платит за полученные знания своей жизнью.

Змеелов сложил снаряжение на тёплые доски причала, сел, свесив ноги, подтянул к себе сеть Табо. Он услышал тихий всплеск, который могла издавать змея, обессилевшая от попыток освободиться, или же это мог быть воздух, скопившийся в водорослях, зацепивших сеть. Крапы часто пробирались в рыбацкие сети, чтобы утащить пойманную в них рыбу, но взрослые особи, будучи значительно крупнее молодых змеек, застревали в мелком плетении и не всегда могли выбраться сами.

Змеелов медленно поднимал сеть из воды, вглядываясь в переплетения нитей. Мокрые сплетения холодили пальцы. Наконец, отражение закатного солнца блеснуло на узнаваемой чёрно-жёлтой чешуе, и на поверхности показалась змея. Она принялась дёргать снасти, напрягая мышцы, издавая тихое шипение. Рыбак откуда-то из-за спины Малоса вскрикнул и забормотал: «Вот она, шельма!». Змеелов продолжал медленно поднимать сеть из воды, пока та полностью не показалась над поверхностью. Он принялся рассматривать спутанный комок из узлов и изгибов змеиного туловища: в нескольких местах серые нити сетей покраснели — рыбак всё же поранил змею. Задача осложнялась: ранения делали змею более агрессивной, а значит, она могла двигаться быстрее, реагируя на любой намёк опасности.