ПАНАРИОН В СТИХАХ. Размышления нерусского о русском в лирическом исполнении - страница 19

», является «татарский». Например, Франсуа Ленорман в своей работе «Древняя история Востока до средневековых войн» (1881 год), в частности, писал: «Японская группа, возможно, наиболее показательна в плане отдаления от основной алтайской семьи, так что до сих пор встречается много лингвистов, отказывающих им в таком родстве. Правда, в современной форме японский язык утратил множество черт, отчетливо демонстрирующих их родство с алтайской языковой семьей, однако же таковые лучше всего сохранились в ямато, или священном языке, до сих пор используемом в дайри (резиденции императора)». Дух ямато – это же дух Алтая, колыбели татарских народов, общей колыбели всех тюрков! Так вот, если же признать московитов как «смесь финно-татар», то родство меж японцами и русскими, отмечаемое Акутагава, обретает вполне осязаемые черты, легко объяснимые с точки зрения этногенеза. А там и до «духовности» рукой подать. Думаю, Акутагава подал прекрасный пример к единению народов. Если бы и украинцы, «наполовину татары», стали искать то, что объединяет, а не то, что разделяет, то от этого выиграли бы абсолютно все.

Я убежден, что люди желают объединения. Это естественное, неистребимое желание. Да, история полна конфликтов, больших и малых, и есть даже ученые, для которых история – лишь процесс целенаправленного совершенствования технологий уничтожения человечества, или попросту военных технологий, однако история также изобилует яркими примерами того, как люди бескорыстно и самоотверженно помогали друг другу не только лишь выживать, но еще и вместе строить далекое и прекрасное будущее. Да, были Хиросима и Нагасаки, Семипалатинск и Невада, и депортации народов, в том числе и в Казахстан, но были и каждодневный, молчаливый, продирающийся сквозь боль и слезы труд и героизм безымянных, но не безразличных людей, помогавших бороться и преодолевать последствия этих ужасов, которые, кажется, только и ждали ХХ века, чтобы вырваться на свободу. Для Танатоса и Фобоса кровавый ХХ век стал самым урожайным! Бесспорно, что все это исключительно из разряда романтизма, хотя и леденящего кровь, но только потому, что об этом не принято говорить. Никто не желает проговаривать этой боли. В современном мире как-то получилось так, что лишь допущение такой радиоактивной мысли в собственном сознании уже вызывает необъяснимое внутреннее отторжение, и даже головокружение и тошноту. Вообще же, наше сознание напоминает зону отчуждения планетарного масштаба. Однако мало, кто задается вопросом – почему? Что с нами стало? Может быть, все оттого, что практически все ядерные испытания проводились в сакральных местах канувшей в лету Tartarie’и, оставшейся только-то на средневековых картах: Семипалатинск, Оренбург, Новая Земля? Да, вся Tartarie’я стала одним большим токсичным полигоном. От этого, конечно, легко отмахнуться как от очередной фантазии, коих на сегодня стало неприлично много, особенно с реактивным развитием информационных технологий. Водитель умер – Пелевин рулит! Эйдосы незаметно превратились в дипфейки. Реал-политик медленно, но верно под различными лозунгами ведет фрустрирующее человечество к краю пропасти. Терминов – все больше, а понимания – все меньше. Скоро ничего настоящего, похоже, и не останется. Давно нет тюркского кагана. Нет и русского царя. Нет русского каганата! Да-да, русские цари Владимир «Красно Солнышко» Креститель и сын Ярослав Мудрый были каганами. Много воды с тех пор утекло. Нет теперь с нами Турана. Туран остался лишь в истории. А ему даже не поставили памятника… Но в Европе ведь тоже была борьба с монархизмом? Конечно, была, и в Азии была. В итоге какие-то монархии сумели приспособиться и выжили, какие-то – не смогли. Думается, что в решении вопроса о том, какая монархия должна была остаться, а какая – нет, свою роль сыграл некий исторический рок. Монархии и сейчас здравствуют как в Европе, так и в Азии, хотя и утратили первоначальный политический вес, но, как заметил в свое время персидский хан Каджар Насреддин Шах, «чистокровный азиат», который, кстати, почитал царскую Россию за «