– Нет.
– Я тебе совсем не нравлюсь?
– Нет, – Игорь с грустью посмотрел вниз, но Марта продолжила, – ты мне очень нравишься! – она подошла очень близко, продолжая рассматривать его вмиг ставшее счастливым лицо, – но, если всё это правда, что ты говоришь, то я ни за что не брошу здесь своих родственников.
– А я ни за что не брошу здесь тебя, – он осторожно дотронулся ладонью своей правой руки до её левой щеки, – Мы обязательно решим все проблемы, найдём выход. А сейчас пойдём по домам. Нам надо быть очень, очень осторожными.
В этом вечер они вернулись домой без двадцати десять. До выхода из леса за школой Игорь без остановки шёпотом убеждал Марту, что они обязательно что-нибудь придумают, как им разрешить эту непростую ситуацию с её родственниками. И как им будет хорошо на Пантикуме – там есть всё, даже море, только не солёное, а сладко-горькое и другого цвета – пить его тоже нельзя. Осознавая происходящее, шокированная всё больше и больше, она теперь только слушала. Два раза ей становилось плохо, начинала кружиться голова. Но она быстро «брала себя в руки». Во многом благодаря тому, как он смотрел на неё – в его взгляде чувствовалась искренняя любовь и забота.
Для родителей Марты в её относительно позднем приходе домой не было ничего необычного – дочь бывало задерживалась на улице с подружками у дома и до десяти часов вечера. Они удивились лишь тому, что она несколько раз с небольшими промежутками поцеловала их перед сном.
Игоря ни в чём не подозревали. Это сейчас для него было самое главное.
– Ты чего так поздно сегодня? – спросила мама, – гулял с кем-то?
– Нет, – Игорь был спокоен, как всегда, – просто сам прошёлся по городу. Сколько ему осталось? Три-четыре недели?
Отец услышал этот разговор.
– Не бери всё это так близко к сердцу, – сейчас он выглядел совсем не как коммивояжер, – наши потомки отстроят здесь настоящий рай!
– Люди сами во всём виноваты, – поддержала его мама, – мы просто немного ускоряем то, что всё равно произойдёт на этой планете. Посмотри, что здесь твориться. Рассадник зла и убийств во главе с людьми. А их животные?! Самые малюсенькие грызуны пытаются съесть в тысячу раз большую их тушу.
– Мы не хотим долго ждать и всё равно погибнуть вместе с ними и ихними готовыми сожрать соседей домашними питомцами, – отец внимательно посмотрел на Игоря, – мы их не убиваем – они этого сами добиваются и сами это сделают. Тебе их очень жаль?
Игорь изо всех сил постарался состроить безразличное выражение лица и успел открыть рот, чтобы сказать: «Да с чего бы?», но мама его опередила:
– Значит, тебе пора на Пантикум, – она обняла и поцеловала сына в лоб, – Такова инструкция, и это не обсуждается. Через неделю папа тебя отправит. Так будет лучше.
Игорь понял, что сейчас, чтобы не вызывать дополнительных подозрений из-за своей неосмотрительной фразы, самое время показать свою лояльность
– Ну слава богу, – он состроил правдивое и радостное выражение лица, – наконец-то искупаюсь в фиолетовом море! Там правда вода держит намного лучше?
– Светло-еле заметно-фиолетовом, – отец приобнял его, – совсем немного получше, хотя это спорный вопрос. Правильнее сказать, оно держит «по-другому», сам скоро почувствуешь, как.
Если бы Игорь так не боялся своего разоблачения в предательстве, тогда бы он скорее всего обратил внимание на то, как его родители вдруг зацепились за несущественный повод для его внеплановой эвакуации на Пантикум. Он не знал, что они должны будут вместе с двумя другими специальными подразделениями сразу после начала полномасштабного обмена ядерными ударами эвакуировать три десятка советников руководителей из очень влиятельных государств и двух руководителей с двадцатью девятью их советниками из оппозиционных им стран и международных институтов. Около половины из пяти сотен ключевых помощников этих советников должны быть эвакуированы в последние сутки, а вторая половина перед стопроцентным подтверждением, что мировая ядерная катастрофа неминуема.
