Читать онлайн Татьяна Любимая - Папа есть, нужна Любовь

– Тимур Александрович… – цокают сзади, догоняя, каблучки.

Оборачиваюсь.

Елена. Помощник главбуха. На вид лет двадцать пять, по повадкам – меньше. Но эффектная.

– Да?

– Уже уходите? – проглаживает ладонями юбку на бедрах.

– У вас что–то срочное? – поднимаю взгляд на ее глаза. Они у нее голубые с темной каемочкой вокруг радужки.

– Да. То есть нет, – смущенно растягиваются ее увеличенные губы.

– Слушаю вас. Только быстро, – поглядываю на часы. – Опаздываю.

– Понимаете… – перекидывает волосы на плечо, открывая шею. Из–под воротничка блузки показывается частичка татуировки, – мы с подругой в кино собирались, на комедию, а она внезапно приболела, билет пропадает… Не хотите составить мне компанию? – прикусывая нижнюю губу, наивно хлопает ресницами.

– Не могу, Елена… – силюсь вспомнить отчество.

– Просто Елена, – с более уверенной улыбкой делает шаг ближе, вторгаясь в мою личную зону. Ноздри щекочет агрессивно–сладкий аромат духов. – Рабочий день ведь закончен…

– Мгм. Занят. Извините. До свидания, – развернувшись, продолжаю путь к лифту.

– Тогда может в другой раз? – с надеждой.

Не оборачиваясь, отрицательно качаю головой, двигаясь к лифту.

В моей жизни уже есть женщина. Вредная, ревнивая, капризная. Самая красивая и любимая. Других рядом со мной она терпеть не может. Я давно смирился, что мой центр вселенной – она и других мне не светит.

Вхожу в кабину подъехавшего лифта. Сперва показалось, что она пустая, но уже через секунду остолбенев, ослепнув, оглохнув, пялюсь на девушку, застывшую в углу.

Сон мой становится явью!

Под ребрами что–то радостно дергается, рвется наружу, начинает оголтело стучать.

Она? Та самая – еще одна претендентка на место в моем сердце? Здесь?

Цвет волос, длина, профиль – ее. Но глазам своим все равно не верю.

Обнимает себя обеими руками, будто замерзла. Кольца на безымянном нет, но в тот раз оно точно было.

С женщиной я ошибиться не мог. Такую не забудешь, ни с кем не спутаешь.

Да что там! Все мои эротические фантазии последние дни связаны с ней!

Отвернувшись, не обращает внимания на тот факт, что в лифте она уже не одна.

Пользуясь случаем, практически не дыша, разглядываю.

Прямые черные волосы до плеч, белая кожа открытых плеч, декольте, рук. Голубой с белыми ромашками сарафан свободного кроя до пят.

Нежная, воздушная, с легким цветочным ароматом на всю кабину лифта.

Дверцы закрываются, отрезая нас от внешнего мира.

– Вам на первый? – внезапно осипшим голосом спрашиваю, заношу палец над кнопкой. В голове миллион идей как начать знакомство и продолжить. Необычно сильно тянет к этой женщине – прикоснуться, почувствовать ее запах, исследовать изгибы тела…

Вместо ответа – всхлип. И весь миллион разом превращается в пыль.

Та–ак.

Женские слезы терпеть не могу, сразу хочется кого–нибудь покрошить.

Блокирую лифт.

Приближаюсь к девушке. За подбородок поднимаю ее лицо, разворачивая к себе.

Вблизи еще красивее. На вид лет двадцать пять – двадцать семь. Брови вразлет, радужка глаз ярко–зеленая, на щеках симметричные точки коричневых родинок.

Моргает мокрыми ресницами, слезы текут по щекам, скатываются на полные губы–бантики. Взгляд расфокусирован, сама безучастная и ко мне, и к моим действиям.

Как кукла.

Очень красивая кукла.

Даже вот такая заплаканная.

Хочется втащить той сволочи, что довела ее до слез.

– Не надо плакать, – мягко произношу, вытирая большими пальцами слезы на ее щеках. И не удержавшись, скольжу подушечками по мягким губам.

От запаха ее духов, бархатной кожи кружит голову, кровь вскипает и лавиной несется вниз, концентрируется в паху. Не контролируя себя, подаюсь телом вперед, вжимая девушку в стену. Хочу, чтобы почувствовала, какой эффект на меня производит.

И она чувствует. Голубая венка на тонкой шее начинает биться сильнее, аромат тела становится концентрированнее.

Дыхание сбивается. Что я там хотел – утешить? Не словами надо утешать, не словами…

Но не здесь же! – взывает внутренний голос.

И не зная имен друг друга.

И она вообще–то замужем!

Херово, значит, ей замужем!

А может быть вообще тот мужик – брат–сват–друг, а кольцо – просто украшение.

Девушка вдруг цепляется в лацканы моего пиджака, как за спасательный круг.

– Пожалуйста… – вдруг шепчет, – мне надо… я хочу… вас…

Мне слышится в ее голосе какое–то отчаяние.

Надо притормозить, Тимур! Ты же видишь, девушка в аффекте, не отдает отчета своим действиям!

Я тоже!

Она тянется губами, трется об меня мартовской кошкой.

Да пофиг на всё!

Предложение более чем заманчивое. Кто я такой, чтобы отказываться? Тем более я сам хочу.

Прижимаюсь своими губами к ее. Не отталкивает, не сопротивляется.

Врезаюсь в ее рот языком.

И целовать себя она тоже позволяет!

Сладкая девочка, отзывчивая, взрывная.

Внутри все пылает, в ушах долбит пульс.

Задираю на ней платье, вгрызаясь зубами в нежную шею. Сжимаю ягодицы.

– М–м, – стонет, вытягиваясь в струну. – Еще… – умоляюще. – Еще… пожалуйста!..

Дергает пряжку на ремне, затем молнию на ширинке.

– Уверена? – перехватив ее ладонь, даю шанс передумать. Потому что через мгновение остановить меня будет невозможно.

– Д–да… – с нетерпеливым стоном.

Подхватив под коленку, закидываю ее ногу на себя.

Все, пути назад нет.

.

Это неправильно – брать ее такую красивую, отчаянную, чужую женщину, в конце концов!

В лифте!

Но совесть заткнулась еще на пороге этой кабинки.

Взрывается быстро и оглушающе горячо. Догоняю ее практически сразу.

Шепча нежности, губами собираю ее слезы. Не открывая глаз, она трепещет в моих руках от последних толчков. В ушах еще звучат ее стоны и вскрики.

Покидать ее мягкую, податливую, неожиданно ставшую моей – не хочу. Потому что ощущение, что отпущу и потеряю, только нарастает, а мне только–только впервые после Виты с кем–то стало необыкновенно хорошо.

Но и в лифте находиться нам больше нельзя.

Снова прячет от меня лицо за волосами, нервно одергивает платье. Кожей чувствую, как ее потряхивает.

– Все хорошо? – заправив рубашку в брюки и застегнувшись, поправляю бретельки сарафана. Убираю прядки черных волос за ушко.

– Спасибо, – не глядя шепчет, заливаясь краской.

Странная какая–то. Это что – благодарность за секс? Муж не дорабатывает?

Жмет на кнопку открывания дверей.

– Как тебя зовут? – спрашиваю, поднимая глаза к потолку в поиске камер.

Есть одна. Над дверью. А мы в углу. Но подстраховаться все равно надо. Не в моих правилах компрометировать девушку.

Лифт распахивает дверцы. Моя неожиданная партнерша срывается на выход.

– Подожди! – кричу вслед. – Имя хотя бы скажи!

Несется по коридору, будто за ней гонятся. А я упускаю момент, чтобы броситься за ней следом. Исчезает из виду.

Жаль, не обменялись телефонами. Да что там телефоны! Имени друг друга не узнали!

Постояв еще с минуту, захожу обратно в лифт. Тут еще пахнет нашим сексом и ее цветочными духами. Прикрыв глаза, дышу полной грудью, «фотографируя» ее запах. В теле необыкновенная легкость, удовлетворение, на языке сладость женских губ, в голове эйфория.

Еду вниз, там на первом этаже каморка охраны. Сегодня дежурит Семен. Мы общались пару раз. Не задавая лишних вопросов, разрешает посмотреть записи.

Отматываю на двадцать минут назад.

Вижу себя.

Как вхожу в лифт, жму на кнопку блока.

Ставлю на паузу, отматываю назад еще, чтобы понять, с какого этажа ехала прекрасная незнакомка. Вошла в кабину пятью этажами выше и сразу забилась в угол. Плечи вздрагивают.

Узнать можно только по фигуре и волосам, лица не видно.

– Знаешь ее? – показываю девушку Семену.

– Неа. Первый раз вижу.

– Можешь узнать, к кому приходила?

– Постараюсь.

Скачиваю видео себе на флешку.

За небольшое вознаграждение Семен удаляет с сервака последние двадцать минут записи.

Я тебя найду, незнакомка. Мне одного раза было мало. Еще хочу.

За несколько дней до событий в прологе

– Па–па, вставай!

Матрас под моим боком несколько раз содрогнулся.

Успел прикрыть рукой пах, вовремя, потому что острые коленки дочери тут же приземлились на бедра в опасной близости от детородного органа.

– Выходной же, котенок, дать поспать! – сонно ворчу.

Длинные волосы щекочут лицо. Не открывая глаза, мотаю головой.

Легкие заполняет дорогой сердцу сладкий ванильный аромат, меня топит нежностью и любовью к единственной женской особе в моей жизни. Стараюсь сохранить хмурое спросонья лицо, но губы так и норовят разъехаться в стороны.

Маленькие теплые ладошки обнимают щеки, фиксируя.

– Не–ет! Севодня палк, – дышит на меня молоком, – ты обещал. Вставай!

Я обещал, да. Еще в прошлый понедельник. Наивно думал, что дочь забудет, но нет, помнит, поднимает ни свет ни заря.

И причин отказывать нет, кроме собственной лени.

– Дай мне еще пять минут.

– Лаз, два, тли, четыле, пять, – тараторит. – Все! Отклывай глазки!

Пальчики начали оттягивать веки.

– Помогите! Хулиганы зрения лишают! – кричу, резко выпучиваю глаза и одним движением укладываю бесстрашную девчонку на лопатки, щекочу.

Комнату заливает громкий детский смех, крик. Таська дрыгается, уворачиваясь от щекотки, просит о помощи.

– Все, все, хватит! Я больше не буду! Хи–хи–хи, ха–ха–ха!

– Точно не будешь? – замирают мои пальцы на ее боках.

– Не буду! Не буду! – верещит, продолжая хохотать и дрыгаться.

Поднимаю руки вверх.

– Буду! Буду! – еще громче хохочет, перекатывается на другой край кровати, соскакивает с нее, бежит к выходу.

– Собирайся давай, егоза! – кричу ей вслед.

Сна как не было.

Таська умеет будить.

Рывком поднимаюсь с кровати, кручу руками мельницу, разминаю шею.

Подхожу к окну.

Доброе утро, что ли, новый город.

Небольшой, тихий, зеленый.

Он представляется мне маленькой отдельной страной со своим климатом и особенным солнцем. Оно тут не обжигающе жаркое, очень яркое, а всего–то в двухстах километрах от нашего прежнего места жительства.

Таська копошится в своей комнате.

Надо найти ей няню на всякий форс–мажор.

С садиком я договорился и уже водил ее туда несколько раз на неполный день. Вроде понравились и дети, и воспитательницы.

Дочь коммуникабельная с теми, кто не претендует на члена нашей с ней маленькой семьи.

Именно поэтому у нас было шесть нянь. Последняя была хорошей. Мариванна. Бойкая одинокая женщина пятидесяти пяти лет, заменившая Тасе родную бабушку. А до нее были молодые и заинтересованные во мне, а не в моей дочери. Моего терпения хватало на день–два, затем прощались без права на амнистию.

Здесь тоже предстоит отбор. Жаль, что Мариванна не согласилась переехать с нами, тут ей и комната нашлась бы...

Жениха, может, ей какого найти по соседству? Она же не поехала с нами потому, что встретила какого–то мужчинку. Надо позвонить, узнать, как дела, вдруг не срослось у них.

Я эгоист, да. В первую очередь хочу благо для своей дочери и себя.

Иду в душ.

Утреннее возбуждение дает о себе знать. Что–то мне снилось сегодня эротическое. Участник я, участница…

Образ расплывчатый, никак не ложится на Таськину маму, вообще ни на кого не ложится, но было приятно, послевкусие еще со мной, разрядку получаю быстро, но удовлетворения нет.

С женщинами проблем у меня нет, проблема в том, чтобы они понравились дочери. Таська отвергает всех, а идти против нее, скакать между двух огней не хочу.

Поэтому я давно оставил идею найти Тасе маму, себе жену, не вожу домой никого, а снять напряжение можно и в гостинице с девицей, которая ни на что не претендует. Кстати, надо будет этим заняться. Вот найду дочке няню, тогда…