Боже, знала бы она, как близка к истине! Хотела было возразить, что моя девочка — совсем не девочка Дамира, но тот силой отвёл меня от батута.
— Я принесу нам что-нибудь, — усадив меня за столик неподалёку, сказал он.
Я не ответила. Уставилась на прыгающих на батуте детей, среди которых была Маша. В детстве я мечтала о сестре, но мечта так и осталась мечтой. А у моей дочери она есть, пусть родная только по отцу, но есть.
Задумавшись, я настолько забылась, что испуганно вздрогнула, когда на столик передо мной опустился стакан.
— Витамины. — Он показал взглядом. — Апельсиновый сок весной — самое то.
Я несколько секунд смотрела на сок. Дамир сел рядом, и я посмотрела на него. Отодвинула стакан.
— В чём дело?
— Ни в чём, — сказала я, продолжая смотреть на бывшего мужа.
Он нахмурился. Как же это было знакомо мне — сдвинутые брови, изгиб губ.
— Ни в чём, Мир, — повторила я. — Мы с тобой были женаты пять лет, а ты так и не запомнил, что я ненавижу апельсиновый сок. О чём нам с тобой говорить? После этого ты ещё будешь доказывать, что тебя интересует кто-то и что-то помимо тебя самого? — Я качнула головой. — Не надо, Мир. И говорить, что я тебе не чужая, тоже больше не надо. Сегодня я поддалась тебе, но это в последний раз и только из-за девочек. Но больше на поводу у тебя я не пойду. Если потребуется, я сменю сад, не поможет — мы переедем в другую квартиру. Если ты хочешь добиться этого — добьёшься, Дамир.
Он нахмурился сильнее. Довольно долго мы сидели в тишине, а потом он, ничего не говоря, встал. Ушёл к стойке и вернулся с кофе. Поставил передо мной.
— Кофе — беспроигрышный вариант.
— Не всегда.
— С тобой — всегда.
Я усмехнулась уголками губ. Взяла чашку за ручку и повернула. Сверху была густая пенка. Выглядело аппетитно и… грустно. Почему — сама не знала, но от всего этого было грустно.
— В последний раз говорю тебе — не пытайся использовать детей в качестве инструмента управления мной. Это нечестно прежде всего по отношению к ним. И низко. Я не шучу насчёт того, что запрещу Маше общаться с твоей дочерью. И насчёт всего остального тоже, Дамир.
— Так сильно меня ненавидишь? — Он испытующе посмотрел на меня.
— Ненавижу? — Я тихо засмеялась. Сдавленно и совсем невесело. — Тебе напомнить, в какой момент я застала тебя?
— Не стоит, — ответил он сквозь зубы.
— Я тоже думаю, что не стоит. И про всё остальное тоже. Но отвечая на твой вопрос скажу: нет, Дамир. Я тебя не ненавижу. В какой-то мере я тебе даже благодарна. Если бы не ты, не всё то, что случилось, я бы вряд ли добилась того, что у меня есть сейчас.
Отыскала среди резвящихся на батуте детей Машу. И опять они держались с Катей за руки. Прыгали вдвоём, как два ярких мотылёчка, которым не нужен никто, кроме них самих.
Сердце больно сжалось. Шальная идея рассказать Миру правду была такой соблазнительной, что я едва не поддалась. Только знание, что ничего хорошего от этого не будет, заставило остановиться.
— Так что спасибо. — Я вздохнула и помешала кофе. Отпила.
Перехватила взгляд Дамира. Он смотрел странно — по-прежнему мрачно, только теперь мне стало ещё и жарко. Я сжала лежащую на коленях руку в кулак. Да что со мной происходит? Это же всё прошлое: Дамир, мои чувства к нему. И какая разница, как он смотрит?!
— Хочешь, попрошу у тебя прощения? — спросил он вдруг. Причём совершенно серьёзно.
Я снова тихо, рвано засмеялась. Прощения?!
