Я примерил несколько халатов один поверх другого, как настаивал Теон. Треклятое кимоно, судя по ценнику, должно было составить чуть ли не половину моих бараночных бус. Тьфу, аванса, разумеется.
Зато пока занимался примеркой, выяснил, что круглые дырявые монетки называются скрипты и имеют самую маленькую номинальную ценность. Квадратные – риены или «счастье дракона» – покрупнее. Один риен равен тысяче скрипт. А ещё бывают овальные – промежуточные по ценности между скриптами и риенами – сэру. Один сэру равен сорока скриптам, и таким образом в одном риене двадцать пять сэру. Теон мастерски пересчитывал цены в уме, а мне оставалось лишь восхищаться его математическими способностями, потому что я привык считать десятками и сотнями.
– А пояс вы какой предпочитаете, узкий или широкий? – уточнил продавец, видя, как я примеряю кимоно.
– Тот, что подешевле, – пробормотал я, прикидывая, сколько денег остаётся.
Теон укоризненно посмотрел на меня, демонстрируя, как мною недоволен, и обернулся к продавцу:
– Нам цвета дыхания ветра, не менее трёх пальцев в ширину.
Цветом «дыхания ветра» оказался вполне приемлемый серо-голубой. К счастью. Потому что я обратил внимание, что масса местных мужчин разгуливает и в кричаще розовом, и в лиловом, и в оранжевом в салатовые цветы…
Я принялся запахиваться. Продавец юркнул с деталью гардероба ко мне поближе, чтобы помочь подпоясаться и убедиться, что длина пояса подходит, а Теон отошёл в сторону, видимо решив присмотреть что-то для себя.
– Ах, господин, да не губите себя так бесцеремонно! Или, может, вы уже приготовились к великому пути в Нижний мир? – Продавец с аккуратными усиками укоризненно покачал головой, как старший брат, наставляющий неразумного младшего. – Вот так, пола налево, как и положено живому человеку. Теперь пояс. Покрепче, покрепче, да ровнее держитесь, – бормотал он, сноровисто поправляя мой халат.
– И это действительно настолько важно? – обалдел я.
Взглянув в мутное зеркало, я не нашёл никакого криминала. Продавец лишь сменил сторону запа́ха.
– Ох, ещё бы, господин! – Мужичок забавно округлил узкие глаза и замахал руками, словно отгоняя злых духов. – Мы, люди простые, завязываем на левую сторону. Ведь сердечко-то у нас слева бьётся. А вот на правую сторону запа́х носят только усопшие да те, кто собирается в великий путь. Ещё драконам дозволено, но у них-то два сердца – им всё можно. Они высшие, а мы низшие… Умоляю, не надо, господин, беду кликать. Носите так. Все знают, что одежда мастера Хаяши только удачу приносит.
Кто тут считается драконами и почему у них два сердца, я выяснять не стал, так как заметил, что Теон только что вышел из лавки.
– Так, снимайте всё это, я беру и расплачиваюсь. Мне подходит, – сказал я, торопливо дёргая пояс. – Теон, стой! Подожди меня!
Я кинул деньги продавцу, практически не считая, схватил свёртки и выбежал на улицу. Было очень людно. К счастью, взгляд практически сразу же выцепил знакомый жёлтый капюшон. Правда, за те секунды, что я не видел Теона, спина отчего-то стала липкой от страха. Зато стоило увидеть пацанёнка, как страх мгновенно сменился дикой, буквально бешеной яростью.
– По какому праву вы трогаете моего ребёнка?! – рявкнул я на высокого худосочного мужчину, который удерживал Теона за локоть и что-то выговаривал.
– Вашего?! – Мужчина перевёл взгляд на меня, и глаза-щелочки тут же стали огромными, как блюдца.
