По дороге в свою комнату я замечаю, что дверь детской чуть приоткрыта, и в свете ночника видно, что над постелью болеющей Дарины склонился взволнованный Артем Михайлович.
Прежде чем зайти в свою комнату, я слышу короткий разговор:
– Я все что угодно тебе на новый год подарю, ириска, ты только поправляйся, ладно?!
– Папочка, мне не надо что угодно... подари мне маму!
12. 11 глава
На следующее утро Дарине становится хуже, температура поднимается почти до тридцати девяти, и Артем Михайлович вызывает врача.
Педиатр из какой-то элитной частной клиники выслушивает малышку, смотрит нос, горло, а потом выписывает лекарства – точно такие же, как и во все прошлые разы, по словам Марии Ивановны, – и уходит...
– Давайте помогу, – предлагаю я Артему Михайловичу, видя, как он, сам не свой, выходит из детской, чтобы налить Дарине воды, а себе – кофе.
– Сегодня у вас выходной, – говорит мужчина. – Приступите завтра.
– Но вашей дочери плохо уже сегодня, – возражаю я. – А заботиться о ней – это моя работа... И я предлагаю не ради надбавки, уверяю вас! Деньги – это замечательно, но есть вещи гораздо более важные. Например, здоровье маленького ребенка, которому сейчас больно и страшно... Я вижу, что вы прекрасный отец – но вы со вчерашнего вечера не спали. Вам нужно отдохнуть, Артем Михайлович, хотя бы немного, а я пока побуду с Дариной.
Он смотрит на меня с недоверием, словно ушам своим не верит:
– Серьезно?! Вам даже надбавка не нужна?!
– Нет, – качаю я головой.
– Тем не менее, вы ее получите, – твердым голосом говорит Артем Михайлович, а потом жестом приглашает меня в детскую.
Малышка и вправду вся горит. Я прошу у Марии Петровны миску с теплой водой и полотенце, раздеваю Дарину до трусиков и осторожно обтираю, чтобы смыть пот, соль, и немного сбить температуру. Потом оставляю сложенное в несколько раз полотенце у девочки на лбу, чтобы оно, остывая, постепенно вытягивало жар. Папа делал так в моем детстве, когда я болела, и это всегда помогало... надеюсь, поможет и моей новой подопечной.
Через несколько минут, немного придя в себя, девочка разлепляет красные, слезящиеся от болезни глаза, смотрит на меня и тихо говорит:
– Няня Лида, ты вернулась...
– Ну конечно, я вернулась, милая моя, – я глажу ее по горячей щечке. Смотреть на нее такую очень больно, ведь буквально вчера утром, когда я уезжала в Рузу, она была весела, бодра и полна сил. – Мне просто нужно было забрать некоторые вещи в старом доме... Но больше я никуда не уеду, обещаю.
– А я заболела...
– Вижу. Ничего страшного, ты очень быстро поправишься.
– Главное, успеть до нового года... А то если не получится пойти на новогоднюю елку – я буду очень расстроена...
– Я уверена, что ты успеешь поправиться, – говорю я. – Ведь у нас есть еще несколько дней, главное – выполнять все рекомендации врача и лечиться!
– Ладно... – кивает малышка и закрывает глаза обратно.
К счастью, уже утром понедельника девочке становится намного лучше, она сама умывается и чистит зубы, с аппетитом завтракает, а потом и вовсе обращается ко мне с важной просьбой:
– Няня Лида, ты поможешь мне написать письмо Деду Морозу?!
– Ты его еще не написала? – удивляюсь я. Обычно дети делают это в начале или в середине декабря, а сегодня уже двадцать пятое!
– Написала, но я... я хочу написать еще одно.
– И зачем же?!
– Потому что папа посоветовал мне попросить у Деда Мороза что-нибудь... ну, нормальное, как он сказал... и я попросила новую Барби и снегокат.
