Что же будет? Сейчас Кирилл все расскажет ему, все расскажет…и…
Что будет? Что будет дальше со мной, и с…
Но додумать нервные мысли мне не удается: Женя обнимает меня за талию, резко притягивает к себе, целует в висок, и тут же игриво шлепает по попе – любимый знак. Кирилл тут же кашляет в кулак, и я вижу, что он ставится белым – будто бы мужчина сдерживает всю свою силу, чтобы не сорваться.
— Седой, поговорим? — вдруг скрипуче выдает Кирилл.
Я смотрю на него. Мужчина глядит ровно и стойко только на Женю, полностью игнорируя мое присутствие, и от этого становится еще страшнее. Он хочет поговорит…о нас? Он хочет рассказать…обо мне? Он хочет…забрать свое?!
В полуобморочном состоянии я хватаюсь за руку Жени. Глазами, в которых плещется мольба не оставлять меня, не выходить на разговор с Кириллом, когда он так закрыт и страшен, с жутко беспокоящими меня сжатыми губами, как делает всегда перед тем, как наговорить или сделать что-то резкое, грубое, больное…
— Дикий, да. Есть вопросы. Порешаем сейчас, — соглашается муж и поворачивается ко мне спиной, отпуская. Он выходит из комнаты, и я смотрю широко раскрытыми глазами на Кирилла.
Уверена, что он читает мою просьбу: «нет, не говори, не говори ему».
Кирилл же качает головой и вдруг раздвигает губы в неискренней улыбке. Он смотрит холодно, решительно, максимально пренебрежительно.
— Что, малая, испугалась? — вдруг говорит он тихо. Приподнимает брови, но не ждет ответа. Резко проходит мимо меня и идет вслед за Женей.
Я же разворачиваюсь к мойке и включаю воду, чтобы ополоснуть порезанный палец, охладить руки и остудить горящие страхом, стыдом и возбуждением щеки.
Мне нужна минутка передышки, прежде чем я принесу в комнату, где сидят мужчины чай, и узнаю, зачем в нашем городе оказался Кирилл и что он делает в доме, где ему нет места…
6. Глава 5
Я всё ещё не могу прийти в себя, сам не зная, что меня беспокоит сильнее всего: то, что я находился в чертовски опасной, взрывной близости рядом с ней… Или то, как этот ублюдок обращается с собственной женой? Когда-то лучший друг… Братан… Седой… Сука!.. Я смотрю ему в глаза и вижу скользкую тварь, укравшую чужое. Хочется рыло ему начистить и на этом порешать все дела. Закончить всё здесь и сейчас. Но я из последних сил держу себя в руках.
А Тоня? Тоже хороша! Связалась с таким же бандитом, коим называл меня её папочка. Хотя… Седой же у нас в компании самый сыкливый был, о его проделках никто не знал, а в школе его всем в пример ставили. Видимо изобразил из себя честного бизнесмена перед богатеньким тестем. Очаровал его харизмой, которой в нём обычно было больше всего остального… Но она ведь клялась мне, что любит…
Чччччёёёёёёрт…
Облизываю кончиком языка верхнюю губу и ощущаю слабый привкус крови во рту. Её крови. Она поранилась из-за меня. Испугалась, что я расскажу всё о нашей порочной связи её обожаемому… О том, в каких мыслимых и немыслимых позах и местах мы предавались любви. Настоящей любви… Горячей… Страстной… А потом она просто взяла и исчезла. Раздавила сердце, которое я отдал ей, в стальном кулаке, и бросила меня… Она. Меня. Бросила. Меня и никогда не бросал, а она бросила…
Мысленно проваливаюсь в прошлое. В тот самый день, когда мы познакомились. Мы с Черепом, старым приятелем, поспорили, прогуливаясь в парке… Были же времена…
— Дикий, а слабо примерную тёлку склеить, а не по девкам доступным шататься? — спросил Череп, толкая меня своим плечом.
