А вот это интересно. Не обращая внимание на кричащего мне что-то Рофура, я подошёл к тому месту где недавно валялся командир Золотых и… поднял с земли ту самую штуку из которой «без пяти минут мертвец» недавно стрелял в меня.
Что ж, поединок закончен. От костра Золотых доносились предсмертные хрипы и проклятия. Убивать нас вроде не собираются, пора и об ужине подумать. Война войной, а обед по расписанию.
– Билфур, дружище, а не пора ли нам приготовить что-нибудь вкусненькое?
18. Я Искренний?
Бархатная тьма, осторожное потрескивание костра, прозрачный воздух, уютный шум колышущихся на ветру деревьев над головой, запах леса… запах крови и вонь мёртвого тролля.
– Какого чёрта тебя туда понесло? – запустив пальцы в бороду спросил Рофур. – Это же наши… гномьи дела.
Отправив в рот последнюю ложку и промокнув кусочком хлеба, оставшуюся на дне похлёбку (остатки сладки), я ответил гному:
– Насколько я знаю поединок для вас дело святое. Жилгер согласие на него дал. Все вокруг это слышали. Так как ты участвовать не мог, – я кивнул на зашитое мной лицо гнома и только начавшую заживать ногу. – Это сделал я. И вроде как даже не от твоего имени. Разве не так?
– Кхм, так, но…
– Слишком безжалостно? Их надо было оставить в живых? Так ваши поединки в большинстве случаев тоже заканчиваются смертью, мне Лон ик рассказывал. Я, конечно, мог их пожалеть, но тогда это не произвело бы такой эффект.
– Да уж, эффект что надо, – гном так дёрнул себя за бороду, что скорчился от боли. – Об этом поединке ещё лет десять будут говорить, клянусь Его седой бородой.
– Жестокость и пролитая кровь во все времена была лучшим способом донести свои намерения. Слабых напугать, а сильных предупредить, – продолжил я, залпом выпивая стакан противного приторного красного вина, который с удовольствием бы променял на полстакана обыкновенной чистой воды. – К тому же теперь тебе не надо оправдываться, что ты путешествовал в компании с мерзким, трусливым и слабым человеком. Скажешь, что я великий воин или принц в изгнании, ну что у вас там в таких случаях врут?
– Командиром Серых стражей, – обронил гном и вздрогнул.
От меня, конечно, такое поведение не укрылось. Это что ещё за реакция? Неистовый чего-то боится? Спокойно выдержал допрос и истязание, не спасовал перед матёрыми уголовниками и отморозками, а тут чего-то испугался?
– Можно. А кто это такие?
Рофур как-то странно на меня посмотрел и, встав на ноги, попытался уйти от ответа:
– Не важно. Пойду переговорю с Золотыми. Заодно узнаю как там Жилгер.
Махнув полами плаща, который он набрасывал на броню, Неистовый быстрым шагом покинул световой круг, который отбрасывал костёр и исчез в темноте.
«Это уже интересно», – подумал я, делая в памяти очередную заметку. Надо будет расспросить Лоника об этих Серых стражах. Что касается остального… иди, иди, вырази соболезнования.
Рофура не было долго. Я даже успел немного подремать, но был разбужен пронзительным криком совы оповещавшей лес о своём праве на охоту. Вскоре раздались шаги и у костра снова опустился Неистовый.
– Жилгер мёртв, – сразу вывалил на меня гном, надеясь, наверное, поразить этим известием.
– Это мне известно уже давно, – усаживаясь поудобнее я приготовился к неприятному разговору.
– Серьёзно? – в глазах командира Железных билось что-то странное. Какое-то новое доныне незнакомое ему чувство. Неужели восхищение?
