В какой-то момент я даже подумал, что противник вот-вот побежит, ведь они не смогли продвинуться ни на шаг вперёд, а потеряли уже так много бойцов. Не тут то было.
Снова это серо-серебристое свечение охватившие атакующих всё изменило. Паника разом прекратилась и даже пылающие гоблины замерли на месте. В десятке шагов от меня серомордый с горящими волосами дико завращал зенками и оскалив зубы, вернулся в строй. Словно марионетки они развернулись в сторону моста и одновременно кинулись на нас.
Груды сложенного штабелями кирпича, преграждающего путь на мост, дрогнули и сдвинулись на несколько шагов в нашу сторону. Гоблины давили друг друга, плющили тела соседей о камни, ломали кости, вывихивали конечности, но протискивались в узкий проход обороняемый хирдом.
Вот тогда то и наступило наше с Мотыгой время. Забросив последнюю бутылку с зажигательной смесью в нахлынувшую на нас волну неприятеля, я начал сбивать гоблинов с парапета моста справа, а тролль делал тоже самое слева. Уродцы ловко пробегали по ограждению мимо гномов норовя ударить их в спину и поэтому работы нам хватало.
Груды булыжников с дробным стуком полетели в воду или рассыпались прямо по мосту. Нападающие падали, поднимались и снова рвались в атаку.
– Хирд, отступаем!
– Аард! – гномы сложили щиты в нечто наподобие римской черепахи, и сделал четыре шага назад.
На новом рубеже противника снова встретили острые клинки безжалостно пластавшие тела, срубавшие древки копий и кроша гнилой металл. На некоторое время мы опять смогли удержать их.
И всё же шпага герцога была великолепным оружием, она порхала в моих руках, рубя и протыкая тела легко и непринуждённо.
Рано или поздно любой даже самый выносливый воин начинает уставать, а значит, делает ошибки. И вот уже один из гномов падает на землю пронзённый точным ударом копья в смотровую щель шлема и сразу за ним второй, ибо щит товарища, прикрывавший его грудь, опустился. В прореху сразу ударил поток гоблинов, будто направленных чьей-то опытной рукой.
В какой-то момент я перегородил дорогу очередной своре серых мерзавцев позволив гномам разобраться с прорвавшимися. Я плёл восьмёрки шпагой и колол ножом разбрызгивая вокруг себя кровь. Мотыга как мог, прикрывал меня с боков, сбивая безумцев своим огромным мечом. Даже ошалевшие от ярости уродцы на время отступили.
Что-то больно врезалось мне в бок, да так, что на глазах выступили слёзы. Удар, ещё удар, срубленная клинком рука всё ещё сжимавшая кривой меч падает мне под ноги.
– Ну, ты даёшь Полковник! Спасибо! – рыкнул, оттаскивая меня за шиворот Неистовый срубая голову прыгнувшему на нас гоблину.
Крак! – мы были уже на середине моста, когда тот треснул. Именно что треснул, по поверхности прошла кривая трещина, выворачивая камни и разбрасывая вокруг каменную крошку. Часть сооружения обвалилась, но противника это нисколько не смутило. Они перепрыгивали через провал, обрушиваясь на щиты защитников сверху.
– Хирд, отступаем!
– Аард! – Железные сделали ещё несколько шагов назад, оставив на залитой кровью мостовой ещё два гномьих тела.
И вот мы уже на нашем берегу и врастая в землю между штабелями булыжников, снова рубим противника. Мотыга кричит от боли, но раз за разом прорубает дорожку в накатывающей на нас волне. Что-то проносится мимо меня, рассекая щеку, и кровь течёт за воротник. Ерунда, прошло по касательной, только оцарапало.
