Углубился в еловый лес, метров так на двести, а может и на все триста. На конец-то, нашёл сухую не большую пихту. Свалил, приволок сушину на поляну. С дровами здесь, туго. Походники огородники на поляне, стоят постоянно, летом, место не пустует.
Поляна, для верховьев большая, на ней можно разместить с десяток, двух местных палаток. Мелочёвки в речках хватает, без ухи, остаётся только лодырь и пьяный. В августе полно горбуши. До перевальской дороги всего пять километров. Выгодное место для похода на огород.
Развёл огонь на старом кострище. Возле речки свалил иву, понаделал разных рогачков, жердей. Смастерил сушилку. Ствол ивы в скором времени пойдёт на дрова. Как только потеплеет, вода упадёт, сюда хлынет народ.
Развесил портянки, брюки, сапоги пристроил у костра. Сухой пихтушки, на просушки, вполне хватит. Попил чаю, пару часиков отдыхал. Отсюда до города, приблизительно восемнадцать километров. Разве это расстояние для двух, нет, для четырёх бешеных собак? Не надо Белку с детишками обзывать. Бешеная собака здесь одна. Снова попил чаю, оделся, обулся, рюкзак на плечи, котелок на шею.
Вперёд, по тропе наверх. На Браконьерском перевале снега больше. Наверху, на подходе к Столовой, тропа идёт по сухому, глубокому руслу, как по окопу. Высота стенок около метра! Снега чуть ли не по пояс. Пришлось уйти с тропы и вообще вылезти с ельника, вправо. Полез по бамбуку, по кустам. Вылез на Столовую, отдышался, курить не стал. Выше, ельник редкий. Тропа совершенно чистая.
Перевал проскочил без остановки. Через двадцать минут, после прохождения водораздела, курил на дороге. На дороге больно много грязи, так что решил не переобуваться в кроссовки. Снег, с дороги сошёл совсем недавно, сразу стали ездить в лагерь Зарницу.
Самосвалы дорогу разбили, видно, в пионерлагере затеяли большой ремонт. Километр по дороге, перевалил Сусунайский хребет, до этого махал водоразделы, отроги Сусунайского. Ушёл в лес с одной собакой, пришёл с тремя. Бывает и такое. Как говорит Васёк, в тайге всякое случается!
***
Через неделю, снова пошёл на Вознесенку. Кутята глазки открыли, стали, в три раза больше. Котелок то самый. За место верёвки, приладил широкий ремешок. Воды в речках заметно убавилось. На перевалах снега фактически нет. Зелёнка лезет из земли в полную силу.
Весна, птицы кругом щебечут. Реки, с гула и грохота, приходят на журчание. Разбил бивуак в среднем течении Вознесенки. Рыбалка на речки отличная, мальма крупняк. Черемша подросла. Только не на той деляне, которую выкосили два цинготных больных.
В этот раз не спускался до тех мест. Смысла нет. У него на Вознесенки много маленьких делянок с черемшой. Есть делянка с черемшой, мало кто видел черемшу таких размеров. На Южных Курилах растёт такая огромная черемша. Он человек запасливый, точней, шарахается по тайге, где, не попадя, примечает, что где растет. С Вознесенки, берёт черемшу домой, только на покушать. Мало здесь травы.
На речки Вознесенки, есть завсегдаи, но они даже не слышали, что на речки растёт черемша. Потому что ходят в лес, когда зелёнка, вымахала выше пояса. Мол, безопасней по двум причинам. Травы стало много, значит мишка не такой голодный, как весной. В большой траве, можно спрятаться от медведя, залечь! Ну и народ!
Сколько раз задавали, продолжают задавать один и тот же вопрос. А ты не боишься ранней весной ходить в лес, без ружья, без собаки и даже спать в лесу? В городе бы не рискнул, спать без ружья и без собаки, где-нибудь на газоне!
