Может, отступиться от больной идеи выдать себя за леди, пока не влип во что-нибудь, неправильно махая веером?
Итак, мне нужны подобающие гардероб и обувь. Подбором и покупкой предметов первой необходимости обещала заняться Вириль, хотя я испуганно охнул, услышав, во сколько это обойдётся.
Ещё я должен научиться за три дня сам себя красить, завивать и одевать, что на первый и даже второй взгляд казалось задачей, непостижной уму. Особенно после близкого знакомства со шпильками и булавками.
Зато достойный экипаж с конями, спасибо родителям, у меня имелся. Волосы Вириль мне посоветовала вымыть хной или, если хочу не рыжий, а более тёмный, каштановый оттенок, хной с мизерным добавлением басмы. Первый раз Вириль мне поможет. А то сделаю себя по неопытности каким-нибудь малиновым или вовсе псивым…
Ясно: на глаза добродетельной Фиорде мне – с выщипанными бровями и крашеному – лучше не попадаться. Не поймут.
А ещё Вириль обещала узнать, куда герцогский кортеж собирается ехать дальше.
– Это легко! Улыбнусь кому-нибудь из сабельников и через три минуты буду всё знать!
Эх, если б не эти сабельники, надел бы я чёрную маску и ограбил вельможного гада по дороге! И все дела – никаких шпилек и юбок! Жаль, не выйдет.
Но одеваться – это кошмар! Хуже только причёсываться. И что, спрашивается, я должен отвечать на вопрос, почему у меня все бантики получаются кривыми? Судьба у них такая, у моих бантиков.
И у меня судьба… Прощай, Керемен, я пошёл в дамки.
Причём нестандартным путём, не так, как обычно лорды ходят.
Если дела идут плохо – не ходи с ними.
Э. Пресли
Эльма Тьери Эл’Сиран
После пришествия Марлины герцог пребывал в тихом бешенстве три дня. И, главное, виноватых не найти: посыльный передал то имя, которое услышал, пейзанка явилась по первому зову – никакого неповиновения или неуважения… а что оказалась не той, кого хотел, так сам ошибся, понятнее и подробнее объяснять надо было.
О своей роли я скромно молчала. Тем более что проблем и без того хватало. Например, я несколько запоздало сообразила, что мне, как слуге их светлости, полагалось какое-то жалованье. Не стану ж я полгода чистить коней и трястись на козлах или запятках за так? Конечно, теоретически такое было возможно, зашитые в широкий нательный пояс монеты позволили бы безбедно прожить и дольше… Но разве подобное аномальное бескорыстие не вызовет подозрений? Значит, надо с кем-то обсудить оплату своих услуг. А с кем? Сунешься к герцогу – а тот возьмёт да и выгонит. Фарш-то давно не чудил, подзабылись его кренделя… Может, подъехать к секретарю?
И тут же лезла вторая проблема. Я не хочу вечно оставаться на конюшне. Конюшенный мальчик – не та фигура, которая может попросить рекомендательное письмо при уходе. И не та, которой позволено невозбранно шастать по дому в поисках нужных бумаг или компромата на хозяина. Значит, нужно изыскать способ втереться в доверие, приблизиться, стать личным помощником секретаря или даже самого Кабана.
Вот как, спрашивается, мне такое провернуть?
Бытовые неудобства – облезший нос в веснушках и появившиеся от вожжей и скребницы на ладонях мозоли – беспокоили меня куда меньше. Если всё получится, то пара месяцев тёплых ванн, кремы с оливковым маслом и травами, да просто даже тривиальные кружки огурца на физиономию помогут всё исправить. А если попадусь – пусть потенциальный муж поглядит на девицу с облупившимся носом, альтернативной причёской и сомнительным приданым – заложенными домом и конезаводом, испуганно сглотнёт и сбежит восвояси, искать партию повыгоднее и поприличнее.
