– Макс, ты чё молчишь? – крикнул Костя насмешливо, эхо прокатилось по подъезду. – Я-то знаю, что ты где-то здесь… Лучше выходи добровольно, пока не выбесил меня окончательно.
«Ну уж нет», – думал Макс, судорожно дёргая очередную ручку. На удивление та поддалась, тихо клацнув, и дверь приоткрылась на пару сантиметров. Нос ощутил слабый запах кислой капусты и затхлости.
Не раздумывая, он просунулся внутрь, скрипя зубами от нервного напряжения.
«Извините, если тут кто-то живёт… но лучше я в гости к вам, чем к этим придуркам», – мысленно раскланялся парень, закрывая за собой дверь. Тихо притворил полотно, при этом чуть не задохнулся от испуга: половица в прихожей скрипнула так, что зашлось сердце.
Шаги в парадной зазвучали отчётливее: Костя, похоже, добрался до площадки третьего этажа. Макс, подперев спиной деревянное полотно, слышал его недовольное бурчание. Чтобы не пыхтеть слишком громко, он задержал воздух, чувствуя, как тело зудит от страха. Глаза смотрели в полумрак чужой квартиры, освещённый лишь узкой полоской из коридора парадной. Судя по тишине, хозяева отсутствовали.
– Ну блин… Здесь никого, – пробурчал Костя за дверью. Послышался звук удаляющихся шагов. – Вот же мелкая сволочь… Ладно, у меня времени нет. Да и Лёха не будет вечно держать двери…
Шаги зазвучали всё гулче. Макс прислушивался, пока не понял, что Костя спускается к выходу.
– Чё, Костян, не нашёл? Бля буду, спрятался где. Давай сваливать. Мне в падлу маячить тут, ещё кто-нибудь ментов вызовет…
Через секунду что-то громко хлопнуло – видимо, дверь. И тишина. Только слабый шум дождя с улицы да собственное прерывистое дыхание. Макс взял себя в руки и медленно выдохнул. Он спасся, по крайней мере, временно. Хотелось выйти обратно, но не факт, что эти уроды не притаились у входа.
«Надо чуток переждать, – решил он, прижимаясь спиной к стене. – Минут десять, пока они не свалят совсем. А потом слинять потихонечку».
Тяжёлый запах квартиры добрался до взбаламученного сознания. Пахло горелыми котлетами, мусором и плесенью, словно помещение давно не проветривалось. Макс ощупью нащупал выключатель на стене, но, клацнув пару раз, понял, что лампочка не загорается. В приглушённом свете из комнаты справа заметил, что коридор прилично так захламлён. Повсюду высились старые коробки, пакеты и стопки перевязанных бечёвкой книг, от которых тянуло пылью. Стены «украшали» потёки и тёмные разводы, похожие на плесень.
Разглядывая коридор, Макс заметил ещё несколько дверей, ведущих, видимо, в комнаты. Пол скрипел, несмотря на то, что был выстлан потрескавшимся линолеумом. Всё говорило, что либо жильцы съехали и бросили вещи, либо никогда их толком не разбирали.
«Если здесь кто-то живёт, то это не супер гостеприимные люди», – пришёл к выводу Макс, содрогнувшись при мысли, сейчас на него выскочит бомж или, что хуже, обдолбанный наркоман. Замер, прислушавшись. Тишина. Лишь звук дождя, стекающего снаружи по водосточным трубам.
Он настороженно пошёл по коридору. Сердце билось быстро, но пережитый страх затухал, сменяясь любопытством и опасениями: что же за место такое жуткое? Под ногами попадались куски штукатурки да обрывки старых газет. Одна из коробок была наполовину раскрыта, внутри валялись рваные упаковки с объедками. Макс скривился: видимо, крысы или уличные кошки смогли пробраться. А может, всё-таки… бомжи?
Впереди возникла приоткрытая дверь в ту самую комнату, из которой лилось бледное свечение в коридор. Этот отблеск был странным: не желтоватый, как от лампы, а синевато-серый, словно лунный свет. Макс предположил, что это может быть свет фонаря с улицы, ибо дождь льёт, какая к чертям луна? А может, у соседей напротив горит лампа дневного спектра или неоновая вывеска.
