Параллель 2. Отражение - страница 16

Взметнулась в прологе скрипка, размеренными аккордами обозначил ритм аккордеон.

Лена удивленно приподняла брови:

– Это "Утомленное солнце"?

– Да. Только здесь танго называется "Остатня неджеля" – "Последнее воскресенье."

Я протянул ей руку.

– Прошу, пани Хелена!

Лена с любопытством посмотрела на меня.

– Старинов, а ты умеешь танцевать танго?

– А ты?

– Сейчас убедишься!

Я подал ей руку, мы вышли на пустую площадку.

Певец грустно выводил в микрофон:

Я подхватил ритм, сделал несколько восьмерок, Лена прижалась ко мне, контрагирос, затем барридос, она легко повернулась несколько раз, не размыкая рук. Ого! Мы плавно скользили, я обнимал ее за талию, стараясь вспомнить все то, чему меня учили в танц-классе мадам Сканишевской.

Зимой, когда Бялу сковал толстый лед, а мои поездки стали редкими, я от нечего делать записался на курсы танцев. Вальс, танго, фокстрот – все, что потребно респектабельному господину, дабы не ударить в грязь лицом на каком нибудь рауте или хотя бы в ресторане.

И теперь эти уроки пригодились. Я держал свою спутницу за талию, а ее тело послушно выполняло нужные движения, конечно, она же цирковая! Барридос, сакада, и вот её стройная ножка закинута на мое бедро, я разворачиваюсь корпусом и поддерживаю ее откинутую спину. Звучат последние аккорды, и я, не удержавшись, целую ее, и получаю ответный поцелуй.

Винни с Натальей встают и начинают аплодировать. К ним присоединяются остальные. Мы с Леной идем к нашему столику, нам машут знакомые и полузнакомые, мы раскланиваемся.

– Эх, Старый, красиво! – Валька одобрительно хлопает меня по плечу.

Я улыбаюсь:

– Иногда могу!

Обнимаю Лену, она тоже улыбается и шепчет мне на ухо:

– Браво!

Я смотрю в ее сияющие глаза и не хочу размыкать руки.

Сбоку слышно деликатное покашливание Полева:

– Пан и пани, может быть вы уделите внимание нам, грешным? А то водка стынет, и шампанское выдыхается…

Мы смеемся.

Все таки Винни и я слегка перебрали, в результате выговорить "синхрофазатрон" не получилось у обоих. Девчонки укоризненно покачали головами, и за руль села Наташа. Неспешно доехали до дома и завалились спать.

Утром посыпал мелкий дождичек, хорошо что вчера подняли верх кабриолета, а то бы мокли на сырых сиденьях, брр!

Доехали до гаража, я снял рулевое колесо и зарядил его золотом. Винни позевывал.

– Ну что, Толян, головенка не болит?

– Неа. Конечно легкий сушнячок присутствует, но более никаких негативных ощущений нет. А у тебя?

– Тоже нормально. Значит пойло было хорошее…

– … и согрело нам души!

Полев усмехнулся:

– Точно!

Проехали пост, ребята для виду проверили документы и пожелали нам счастливого пути. Потом за руль сел Валентин, и через три часа шины "Майбаха" зашуршали по мосту Понятовского. Мы с Валентином поменялись местами. Дождь уже не шел, но сырые тучи висели над Варшавой. Нам нужно было в Раковец, где у Князя стоял заброшенный склад, там мы обычно встречались. Созвонились с Князем как только въехали в город, в придорожном кафе был телефон.

Старый кирпич склада набух от мороси, на путях посвистывал маневровый паровоз.

– Валя, я зайду вон в ту дверь, ты посиди пока в машине, кофейку попей, термос на заднем сидении. На всякий случай держи "вальтер" под рукой. Я не думаю, что придется его применять. Просто осторожность не бывает лишней.