– А и хрен с ним, пусть Васенька! Все же не Боб какой-нибудь или Питер, правда ведь? – И он резво опрокинул рюмочку.
Люся по глоточку цедила дорогое вино и на последнем глотке чуть не поперхнулась – в дверь настойчиво звонили, по-служебному. Ни Василиса, ни Таракашин даже не шелохнулись, пришлось Люсе спешно откашляться и бежать открывать. Вернулась она бледная и растерянная.
– Люсе… Ого!!! А это еще кто тебе клумбу припер?! – грозно сдвинул брови несостоявшийся супруг.
Люся стояла в пурпурном облаке роз.
– Люся! С ума сойти! – всплеснула руками Василиса. – Это тебе Марта Павловна притащила со своей дачи, да? Она говорила, что у нее воруют постоянно, так лучше самой срезать.
– Какая дача, Вася! – лепетала Люся. – Это мне курьер принес. Смотри…
И она протянула красочную открытку: «С днем рождения, мамочка! Твой сын».
– А еще вот это… – В руке у Людмилы Ефимовны была небольшая длинненькая коробочка, обитая бархатом.
– А там что? – вытянул шею Таракашин. – Лотерейный билет?
Люся молча раскрыла коробочку – на вычурной золотой цепочке красовался кулон, украшенный самым настоящим бриллиантом.
Василиса не сумела перенести этого достойно:
– Нет, ну ты скажи! – вскочила она, звякнув вилкой. – Ну с чего уж твой Володенька так расстарался, а? Твоя-то какая заслуга, что они догадались ребенка родить? И вообще! Что это Владимир, не мог мне такой же бриллиантик подарить?
Люся все никак не могла оправиться от подарка и настроения подруги не разделяла:
– Ты все еще думаешь, что меня одаривает зять? – тихо спросила она.
– А у тебя есть еще сыновья? – насторожилась Василиса. – Нет, ну мало ли с кем не бывает – родила сыночка да подзабыла, такое в сериалах нередко показывают.
Люся от обиды часто-часто задышала, потом плюхнулась прямо с розами на стул и постаралась пропихнуть кусок красной рыбы в рот через колючие ветки. Ничего не получалось, тогда она бросила это зряшное занятие и уперлась в подругу разгневанным взглядом:
– Вот ты мне, Васенька, скажи, а ты такого сына забыла бы? У меня вон одна дочь, и то за нее вся душа изболелась, а ты говоришь – сы-ы-ы-н!
Таракашин сначала молча поглощал мудреные закуски, только обиженно икал и, пользуясь случаем, безнадзорно угощался спиртным. Но затянувшиеся дебаты про неизвестного сына заставили его вилку отложить.
– Я чего-то никак не могу уловить красную нить вашего спора. Люсенька, ты что же это – где-то успела еще и сына родить? Дай-ка мне глянуть, что это за стекляшки тебе приволокли…
– Сейчас прямо! – гаркнула Василиса, подскочила, вырвала из рук Люси футляр и запихнула себе в декольте домашнего платья. – Люся, не переживай, у меня здесь как в сейфе. Ну что, Таракашин, и туда полезешь?
Бедолагу просто отшатнуло:
– Да что ж я – самоубийца, что ли? – испуганно заморгал он и переключился на более спокойный объект: – Так ты отвечай мне, неверная женщина! Где мой конкурент?! В глаза смотреть! Я тебе вот что скажу – или немедленно возвращай обратно эти стеклярусы, или выходи за меня замуж! Я более такого надругательства над собой не намерен терпеть! Она, значит, сыночков каких-то плодит, а я, значит, живи как знаешь, без всякого родительского наследства!
– Таракашин! – вдруг поднялась Люся и протянула ему розы. – На вот тебе букет и это… иди продай. Он сейчас знаешь сколько стоит… Ступай, не до тебя сейчас. И без того голова раскалывается, еще ты тут блохой скачешь.
